Сибирские огни, 1927, № 6

лет. Все же такие упреки нам бросаются. Я считаю, что они бросаются неза­ служенно. Я считаю, что сибирские писатели сорганизовались на действитель­ но реальной платформе, что они искренне, не на словах, а на деле, приняли все те декларации и резолюции, которые мы выработали на своем с'езде. Наши противники за границей—эмигранты в том же сборнике «Вольная Сибир», разбирая наш с’езд, говорит: — Напрасно полагает Зазубрин, что «прогноз» Исаака Гольдберга ве рен только ПО' отношению к дореволюционной сибирской литературе. Нет, это остается верным и в отношении современной сибирской литературы, остаю­ щейся, несмотря на «камлание» Зазубрина и его пророчества о приходе но­ вого литератора, «певца пролетарского», литературой народной, по преиму­ ществу— крестьянской. Такова логика действительности. Эмигранты не верят в возможность перевода крестьянских писателей на рельсы пролетарской идеологии. Они отрицают появление в сибирской лите­ ратуре «певцов пролетариата». Эти эмигранты имеют единомышленников и здесь, людей очень крайних, таких, как Семен Абрамович Родов. Он тоже утверждал после с’езда, что, несмотря на наши резолюции, несмотря на наши декларации, мы все же гораздо правее, чем говорим, что мы— крестьянские писатели в лучшем случае, что наши резолюции вообще не соответствуют на­ шим внутренним качествам. Нам приходится спорить как с теми, так и с дру­ гими. Мы собирались не раз—был с’езд, был расширенный пленум пра­ вления, были собрания во всех организациях союза весной нынешнего года, когда Англия грозила нам войной. На с’езде, на пленуме, на собраниях, посвященных военной опасности, мы были единодушны в своей готовности стать на защиту СССР, когда это будет нужно. Мы были единодушны в искрен­ нем желании отстаивать мир, до последней возможности бороться с теми, кто его хочет нарушить. Мы неоднократно и достаточно четко заявляли, с кем мы, за кого и против кого. Мы много говорили. Достаточно много деклариро­ вали. Но некоторый разрыв между моментами декларативными и моментами производственными неизбежен, разрыв во времени. Мы не виноваты в том, что наше производство несколько отстает от деклараций, но это не значит, что такого производства нет, что вообще ничего созвучного не пишется. Это не­ правда. Много написано, много напечатано. Конечно, трудно создать вещь и созвучную, и нужную к моменту, но все же, особенно наши поэты, в этом от­ ношении часть требований и обещаний выполнили частью на страницах «Си­ бирских Огней», частью на страницах «Советской Сибири» и немедленно после собрания, посвященного военной опасности (Родов с места- «Правильно!»). Думаю, что творчество наших писателей шло и будет итти по руслу, выбранному ими самими в их многочисленных декларациях и резолюциях. Но мы не намерены одевать себе на нос розовые очки и говорить, что в союзе все благополучно, что все писатели у нас—сто процентные коммунисты и т. д. Нет. Я считаю, что во время юбилея не нужно говорить только о хороших вещах, нужно говорить и о недостатках. Недостатки есть. Мы не скрываем, что у отдельных членов нашего союза есть колеблющиеся настроения, настро­ ения, может быть, правые. Но они количественно и качественно совершенно ничтожны, они тонут в общей массе молодой и, безусловно, революционной организации. Мы вынуждены сознаться, что, к сожалению, даже наши выдви­ женцы, действительные выдвиженцы от станка и от сохи заражены известным образом крестьянскими настроениями, и иногда крестьянская узость круго­ зора, крестьянская ограниченность у них налицо. Мне приходилось говорить, что даже наши рабочие писатели настроены не всегда пролетарски, и чистоты пролетарской идеологии у них иногда и не найти. Это об’ясняется условиями Сибири. Но опускать руки мы не намерены. Тот, кто не склонен принимать