Сибирские огни, 1923, № 5 — 6

— Ветер проиикнул в замочную скважину и сказал —„приходи!" Дверь тихонько распахнулась и сказала— Аиди“... Вишняков опускает глаза, не знает куда девать длинные руки. — Это ваш девиз? Спинек кладет обе руки на плечи Вишнякова. Глаза Спинек “косоватые, блеклые, пусты, смотрят в сторону. — Виктор Алексеевич, последнее время я много думала о вас. Вишняков краснеет, неловко поводит плечами. Спинек опускает руки, садится. Вишняков рад, что может спрятать под столом свои сапоги и заплатанные брюки. Лицо у Вишнякова худое, с острыми , углами скул. Нос неправильный, большой. Глаза узкие черные. Чер­ ные подстриженные .усы. Вишняков некрасив. Вишняков знает, что стыдного в этом ничего нет. Но ему все-таки стыдно. Вишняков трет переносицу, закрывает рукой нос. Спинек крутит на пальце золотое обручальное кольцо. Брови ее дергаются. Вишняков не может поймать •ее взгляда. И вот, если внизу в темной комнате под стеганым, рваным, заса- леным одеялом лежит усталая, пахнущая потом, жена и глаза ее— , глаза заезженой лошади. Если в доме тихо, так что слышно, как мед­ ленно с монотонным бульканьем стекает с крыши вода. Если рядом сидит золотоволосая, синеглазая, бледная женщина и платье ее бело и легко. Тогда человек думает о чуде, и тогда он смел, красив. Взгляды Спинек и Вишнякова на минуту встречаются. Вишняков нагибается к Спинек через стол и, не давая глазам женщины ускольз- . знуть в сторону,-говорит с силой. — Вам нужен ребенок. Вы думали об этом? Спинек бросает небрежно, рассеянно. — Да. Но у меня сначала были аборты. Потом не стало ничего^ — Вас многие брали и у вас много взяли. Вы рискуете оказать, •ся совсем обобранной. Мужчина ласков. Глаза его смотрят прямо. Его голос тверд. Женщина знала много мужчин. Мужчины приходили, брали [и уходили. Ни один не спрашивал, чего она хочет. Все заявляли только о том, чего они хотят. Этот первый спросил чего хочет она. В доме тихо. Тихо, молча сидит большой мужчина, внимательно смотрит в глаза. И женщина, у которой было много мужчин, но кото­ рая всегда была одинокой, начинает мечтать о чуде. Спинек говорит уверенно, радостно, и темная пустота ее глаз заливается блестящей влагой. — Я хочу ребенка. От вас хочу. Скрипят внизу ставни. Снизу начинает скрипеть лестница. Без стука в дверь входит Скурихин. Вишняков нервно дергается на d -уле, встает. В этот момент он ненавидит Скурихина. Глубоко под крышкой черепа просыпается тысячелетнее, голое, волосатое. Ноги делаются ' по-звериному упруги. Хочется на упругих звериных лапах подойти к Скурихину, зарычать, заскрипеть зубами и лапой мощной, тяжелой схватить за горло. Вишняков, теребя короткую черную щетину на голове, идет к ' двери. Спинек остается со Скурихиным. Скурихин хочет ее обнять. Спи­ нек толкает Скурихина. Скурихин удивлен.