Сибирские огни, 1923, № 5 — 6

— Аджибай далеко? Несколько фигур, с дипломатическим молчанием, подходят ближе, здороваются и разглядывают, а вместо ответа осведомляются о лич­ ности и цели приезда и потом уже, удовлетворивши любопытство, усердно рассказывают, тыкая руками в пространство. Юрта Аджибая заметно отличается от всех соседних своей вели­ чиной и белизной кошмы. Вокруг нее больше свободного места, а против дверей стоит русская тележка. Отдавши лошадь пастуху Аджибая, я вошел в юрту. Возле яр­ кого костра стояла, нагнувшись, женщина. Направо, за циновкой, другая хлопотала с молоком, разливая его в деревянные чилики и корытца. Хозяин сидел против двери, за костром, на расшитой кош­ ме и подушках, беседуя с приятелем. — Здравствуй, Аджибай! — Го-го-го!—Приветливо удивленно закричал он, протягивая обе руки: — Как собрался? — Тебя проведать. — Хорошо. Спасибо. Аджибай когда-то был джатаком. Он жил у русского купца сна­ чала работником, потом приказчиком. Убедившись в его недюжинных способностях, хозяин стал на лето посылать его с товаром в глубь степи, где меновая торговля давала колоссальную прибыль. Но, верно, барыш не целиком приходил в руки хозяина, и не мало оставалось от каждой поездки в длинной мошне Аджибая. Скоро, чувствуя силу, Аджибай ушел в родную степь, где сразу занял положение бая. Было это так давно, что никому и в ум не прихопит удивляться исключи­ тельному счастью бывшего джатака. А если кто из стариков и помнит прошлое, то говорить об этом во всяком случае невыгодно. Аджибай не пропускает ни одной значительной ярмарки в крае, а в соседних городах в год бывает по нескольку раз. Там у него большие знаком­ ства среди мясников. Устроивши дела, он не спешит из города и не выедет прежде, чем не потолкается в торговых рядах и не обойдет все магазины. Неудивительно, что возвращения его каждый раз вол­ нуют целый округ. Изо дня в день пойпут у него сборища. Жадный до новостей степняк не пожалеет ни себя, ни лошади, приезжая за десятки верст послушать рассказы о том, что слышно в городе и как живется людям в далекой стороне. Пока я здоровался, одна из женщин живо сбросила с высоко- нагроможденных сундуков несколько подушек и предложила сесть. Аджибай хлопнул меня по коленке. — Ну, рассказывай. — О чем? — Все говори, все буду слушать. Что газеты пишут? Что началь­ ство говорит? Сагайпа!—обратился он к жене—шампань*). А та уже взбалтывала длинной бойкой содержимое огромной сабы**). Принявши тяжелую чашку, я торжественно затянулся глубоким глотком. *) Такое название считается аристократизмом. **) Большой кожаный мешок с узким горлом. Он помещается в яме, чтобы кумыс не согревался.