Сибирские огни, 1923, № 5 — 6
Бабы рассматривали покойника. Дивовались: — Черный-та какой!? — Как Силантий! — Должно одна болесь... — Поветрие ето!... — Мор!... Я старый бродяга скалил гнилые зубы и загадочно бормотал: — Быват... Видал я!... Всю Сибирь прошел!... Видал... Случалось... XI. Похоронили Филата. Не любили кабурлинцы покойников квасить. Скоро после смерти хоронили. Я недели через две еще мужик умер—Петр Онучин. Пьяница и буян был. Ребят бил и бабу изводил. Кабурлинцы говорили: — Отмаялась Онучиха!... — Прибрал бог пьяницу!... — Я черный-та... как Филат!... — Как есть... мор! Недолгое время прошло—старик Еремей Скобовскончался. Тоже не шибко жалели кабурлинцы. Такими словами провожали в могилу: — Непутевый старичек был... — Одно слово... Снохач!... — Трех баб заездил!... Сыновья измаялись!... — Пора на место!... Не к ночи будь помянут... И Скобова схоронили. Почти вслед за Скобовым, свекровка у Феклы Прясловой умерла. Совсем еще молодая была—лет сорока. Помаялась- гологс-й, животом; на уши пожаловалась. И умерла. Я потом сразу, в одну неделю, три мужика умерли. Старуха в одной семье в три дня сковырнулась. Хоронили кабурлинцы покойников. Дивовались поветрию и мору. Тужить стали. Но не знали— как от беды избавиться. Чем дальше надвигалась зима, тем больше помирал народ. И вы рывала смерть—то мужика, то бабу, из таких домов, где нелады в семье были. Старики стали поговаривать о поездке за попом: — Ничо не поделашь... согрешили!... —- Попа надо!... Молодые возражали: — Чо он поможет?... — Так пройдет!... — Старики на своем стояли: — Не обойтись без попа!... Вишь косит?... Молебен надо... Говеть всей дереЕней ... Молодежь упиралась: — Куды поедешь?... — Почитай сто верст!...
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2