Сибирские огни, 1923, № 5 — 6

Пришла Катерина. Пала на кровать и заголосила: — Да соколик ты мой я-а-а-снай!... Да серде-чу-шко ты мо-е-о-о!..- бо-ле-е-зно-е-е... Да на ково ты меня спо-ки-и-и-нул!.. У Филата голова закружилась. Кое-как выговорил: — Не могу я.... кружит!... Посмотрел старый бродяга на бледного Филата. Посоветовал: — Иди паря.... домой!... Справимся.... иди!.. Вижу я.... худо тебе... Постоял Филат—покачался на ногах. И вышел. X. Похоронили Силантия. Без попа хоронили—далеко жил, верст за восемьдесят, ft по деревне, промеж баб, новый разговор шел: — Филат захворал!... — Какой? — Да Косагов!... Петровны муж... — Шибко? — Кабы не умер.... плохой!.. Филат три дня головой и животом маялся; на шум в ушах жаловался- Привередливый стал. То и дело пить просил: — Дайкось, Нгстя!?... Попить!?... — Да вить.... пил!... — Ишшо хочу!... Только нет ли другой воды?... Не скусну даешь..- Петровна ворчала: — Каку ишшо надо?... Еся во,са одинака... — Пошто раньше не така была? — Така!... Во рту у те неладно... вот и не скусна... Пил Филат воду. И таял. Вместе с ним мучилась и Петровна. То жгучая злоба охватывала. То раскаяние терзало. Падала на колени перед образами. Держала в руках Зинкин порошок. Шептала. — Владычица!... Не могу!... Помоги!... Извелась с рыжей собакой!.— Опостылел!... Помоги, заступница?.. ft через сенцы, из горницы, тягуче хрипел голос Филата: — Настя... попить-бы... — Пил вить... погодил-бы? Филат настаивал: — Говорю... дай!... Нутро сгорело!... Черпала ковшом из ведра воду. ft руку с порошком—точно кто подталкивал. Так тянулось три дня.. На четвертый день Филат скончался. Петровна убежала в при­ гон. Валялась на соломе и выла. Старуха позвала мужиков и баб—обмывать покойника. Собрались. Старый бродяга приплелся. Старуха копошилась в кути, около печки, и шептала: — Святы боже, святы крепки... Святы боже, святы крепки...