Сибирские огни, 1923, № 5 — 6

За это дело ответит Сибиркину, на тоненькой паутине нити висит громада чугуна—это дело... сейчас оборвется... Но Андреев, комиссар Оперода, вмешался, сейчас же распутал все... Революция спасена. И ясно слышал Сибиркин голос нач. Г.П.У., его интонации и видел: на зеленом сукне стола—тонкая, смелая рука... Спал Сибиркин, страдальчески открыв рот, голова его моталась на ухабах. И не удивлялся тому, что нач. Г. П. У. смеется чужим незнако­ мым смехом... Смех все громче и громче, и нет уже нач. Г.П.У., остался только смех, открыл он глаза и увидал склонившееся над собой белозубое, смеющееся лицо шоффера, выше—голубое небо и блеск солнца... „Крепко заснули, товарищ Сибиркин?.. Притомились, а? Куда вести прикажете, в Коминтерн, или в Ц. К.?“ „К нач. Г.П.У... To-есть, позволь. Зачем же?" Ведь можно спать. Вези меня спать домой. В пять приедешь"... После многих бессонных ночей, пришел этот могучий бесцере­ монный сон и тушил сознанье, ладонью—синий язычек огарка... Лицо шоффера, небо, дома—скрыло черным платком. Последнее, что видел—красное в голубом. В небе красной птицей реял аэроплан и сеял на город перья— прокламации. Юрнй Либединский, . & UF3.