Сибирские огни, 1923, № 5 — 6

Стертые ноги должны двигаться. Их не забудешь. В окопе, в жидкой грязи, в тяжелых сапогах чокает грязная теплая сырость. И опять надо двигаться, чтобы не застыть. В сраженьи, когда плоти нет, когда до боли накаляются винтовки,—легче. Немцы сделали ленивую попытку перейти в наступление. Не выдержали и притаились. Между линиями осталось шестнадцать мертвых. Один—в каске. Тогда Шеломин вспомнил: полковник обещал командировку в Петроград; а каски все еще нет. „Надо самому достать. Не покупать же!" Шеломин подошел к пулеметчику, рябому татарину. Как всегда, грубо и бодро, сказал: — Крой Акчембетов! Чтоб ни один чорт носу не высунул! А сам, не думая,—главное не думать,— под колючую проволку. Быстр ветер пулемета. — В-в-в-в-в...в! И смолк. Хороший Акчембетов первый номер, лучше не найти; а вдруг вот „максимка"— бах, бах и застрял. Никогда такого не бывало. —Ах ана..!—смотрит Акчембетов, вдоль дула—тонкая, тонкая тре­ щина. Это был один из пулеметов м-ра Грэди. — „Пси и человецы... пси и человецы... единое..." М-р Грэди, Надя, Александров и Вера, за узорным столиком, ели необыкновенные блюда, пили вино. Кружились головы. Слушали, не ■слыша, шансонетки, смотрели на танцовщиц, англичанин восклицал: <Hash!» и «by Jove!» Александров спрашивал: — Мистер, вы умеете выражаться по-русски? Англичанин отвечал. — Да нем-ножка. Потрм катались по „американским горам", падали, теряя вес Надя кричала. М-р Грэди увлек ее в „замок ужасов", где вращались стены, кривились зеркала, проваливался пол и, наконец, невидимый пропеллер поднял Надину юбку. Ну, этот номер черезчур американский!—заявила она. •— Черезчур американский!—ликовал м-р Грэди. Он успел заметить длинные черные чулки с тесемочками и ро­ зовую гладкую кожу выше колен. У выхода пьяный ободранный студент протянул руку. М-р Грэди сказал: „Пщел!" Надя узнала студента и, закрывшись улыбками, по­ просила: „Give him, please"... Англичанин дал двугривенный. Потухшие глаза бродяги блеснули страстью и гневом. Это был Анатолий Рубанов. М-р Грэди отвез сначала Веру и Александрова, потом держал мягкую Надину руку и наслаждался тем, что, без всякого риска быть понятым, говорил девушке такие вещи, каких не говорил даже Бетси. Надя смутно волновалась и ждала. М-р Грэди решил сделать предложение. Это было безопаснее, чем даже в Африке: он об‘яснит ей, что такое „свитхарт". „Какие чудесные, полные ноги!"—записал он в своей особой записной книжке.