Сибирские огни, 1923, № 5 — 6

мляющими ее левые берега. В последнем районе находится Урулюн- гуйская долина с ее синими халцедонами (носящими название сапфи- рина) и прославленное месторождение Мулинэй горы, где вместе с различными видоизменениями кварца и халцедона попадается зеленый с красными крапинами гелиотроп (он известен еще на Вилюе и по Томи в Кузнецк, у.) Наконец, для Амурского края имеется ряд указаний о нахождении халцедона и сердолика: в районе пересечения Хингана Амуром, в ок­ рести. дер. Марвиной, выше г. Благовещенска, на горе Цагаян (выше устья р. Кубарь). . Надо самому побывать хотя бы в одной из упомянутых областей, чтобы проникнуться красотой берега реки, усеянного агатом. Неизгла­ димое впечатление оставил у меня в памяти Вилюй после трех моих путешествий по нему (1907, 1909 и 1916 г. г.). Помню, как впервые вместе с моим товарищем по Сунтарской экспедиции, П. В. Олениным, мы бродили по широким песчаным косам Вилюя, несколько выше Сунтара. Отлогость берега всюду, куда хватал глаз, была покрыта гальками белого и желтого халцедона *), мохового агата, оранжево­ красного сердолика, зеленой плазмы, кусками и окатышами разно­ цветных яшм, кремней и полуопалов. А из полузасыпанных пластов юрского песчаника выглядывали большие (до двух метров) обломки окаменелых древесных стволов. Роскошь этой картины еще более подчеркивалась яркими лучами солнца, горевшего на безоблачном осеннем бледно-голубом небе. Казалось, мы попали в какую то ска­ зочную страну... Между тем, наши сумки уже не вмещали собранного материала, и мы, сняв свои походные чулки, наполняли их красивыми камнями... Вспоминаю я не менее интересную россыпь под г. Вилюйс- ком, узкие, прерывающиеся бичевники извилистой, порожистой и ска­ листой Ахтарагды, просторные береговые террасы Лены под Жиган- ском и Киссюром (в 4 килом, выше Булуна', изрезанные сетью со­ ляных ручьев щебнево-галечные наносы Мурбая (в системе Нюи) и другие пункты, где всевозможные цветные разности кремнезема ра- .дуют зрение путешественника. Часто эти скопления погребаются илом и песком, или разносятся •с весенним половодьем по новым местам. Так, в 1916 году, когда мне хнова пришлось побывать в Сунтаре, я уже не нашел на прежнем месте столь обширной россыпи самоцветов. Настоящий беглый топографический очерк драгоценных камней >в Сибири мы завершим телом органического происхождения, той ‘-ископаемой смолой, которую зовут янтарем. Вряд ли надобно говорить о применении этого минерала—столь известного миру современному и народам, угасшим на заре истории. Заметим только, что янтарь, негодный для художественных и иных изделий, в больших размерах идет в переработку для производства янтарной кислоты, лака и других препаратов. Сибирский янтарь изучен очень слабо, и под этим именем мы тюка условно об'единим ряд смол, отличающихся как временем их происхождения, так и родом тех деревьев, которые дали им начало. Отсюда очевидно их различие в химическом составе и физических 'особенностях. *) Тут редко встречается голубой, и еще реже зеленый халцедон.