Сибирские огни, 1923, № 5 — 6

16-го октября, в последний день забастовки, была устроена демон­ страция с пением революционных песен и красными знаменами. 17-го октября с утра рабочие и служащие вышли на работу, но полученные сведения о продолжающейся забастовке по линии Сиб. жел. дор., агитаций ряда рабочих за необходимость продолжения стачки заставили рабочих жел.-дор. мастерских и депо потребовать „социального-демократа" в качестве оратора. Вновь в помещении сборного цгха было открыто собрание и решено: „Продолжать забастовку впредь до возобновления движения по Сибирской жел. дор., ввести во всех учреждениях г. Красноярска, где имеются рабочие и слу­ жащие, 8 часовой рабочий день, сохранив теперешнюю плату... выбрать комиссию для урегулирования заработной платы и целого ряда улучшений" (Стач. бюлл. № 5). Около 4 час. в помещение цеха явились учащиеся и просили разрешения „снять" учебные заведения. Это разрешение было им дано. Забастовка продолжалась, но она уже не носила характера все­ общей. Бастовала жел. дор. и часть предприятий и учреждений. В связи с принятыми постановлениями о 8 часовом рабочем дне и заработной плате, на митингах стали обсуждать поведение ряда частных предпринимателей, причем они лично вызывались для об'ясне- ний, а часто приходили сами. Приведем несколько характерных выдержек из „Стачечных листков". „Хозяин чугунно-литейного завода Александров, получив разрешение говорить, заявил, что он не может удовлетворить всех требований рабочих по его „бедности". Некоторые рабочие выступили против не о, и речи их были покрыты единодуш­ ными одобрениями, после чего решили, если Александров вздумает прикрыть завод, то „взять завод на себя и продолжать работу на товарищеских началах". (Бюлл. № 7). „Подрядчик Никольский заявил собранию, что он напрасно был подвергнут бойкоту, так как он согласен удовлетворить все требования рабочих. Рабочие по­ становили: об'явить о согласии их снягь бойкот". (№ 7). Интересной и весьма показательной картиной было появление „на суд народа Красноярского воинского начальника Приходченко". „От группы солдат в забастовочный комитет поступила на него жалоба, ука­ зывавшая на дурное содержание и еще на какие-то прегрешения... Немедленно было командировано за г. Приходченко несколько человек, и через каких-нибудь 20 —30 минут на сцене театра появилась чрезвычайно характерная крупная фигура г. воинского начальника в николаевской шинели с бобровым воротником и в фу­ ражке с красным околышем. Фигура эта протискалась через густую толпу „гра­ ждан и гражданок," в большинстве одетых в рабочие костюмы. Председатель по­ звонил, предлагая собранию -прислушаться к об'яснениям, которые имеет дать г. воинский начальник, и последний, обращаясь к председателю, начал что-то не­ разборчиво говорить Председатель об'яснил затем, что г. Приходченко считает жалобу солдат не­ правильно направленной по его адресу. Так как солдат жалобщиков в /*алиСчности не было, то этим об'яснением пришлось удовлетвориться и председатель задал собранию вопрос, можно-ли отпустить г. воинского начальника. Собрание разре­ шило отпустить, и г. воинский начальник, сделав под козырек председателю, уда­ лился". 18-го октября в городе стало известно о пресловутом манифесте 17 октября, о „свободах", данных, по выражению т. Ленина,— „для того, чтобы надругаться над ними". В этот-же день на грандиозном митинге в народном доме „указывалось на недостаточность «консти­ туции» и на необходимость вооруженной борьбы вплоть до полной победы над монархией". (Стач. бюлл. № б).