Сибирские огни, 1923, № 5 — 6

таться ответить Вам. Скажу коротко и прямо—мне было бсльно читать В аш е Лисьмо, между строками которого чувствуется острая боль из-за вынужденной без­ деятельности. Дорогой Василий Георгиевич, мы все, и я в том числе, испытали те „этические" переживания, о которых Еы госорили по поводу Омских событий. Но,, ведь, жизнь сильнее наших переживаний. Я она говорит ясно и очевидно, что при настоящих условиях гражданской войны возможна только одна форма власти: только власть военного командования рядом с Солее кяи менее (курсив здесь и далее автора письма. В. В) обособленным и самостоятельным гражданским управлением, состоящим из людей, пользующихся доверием населения и обслужи­ вающим военную Елас ь всеми тыловыми и военными функциями так, чтобы сама военная ьласть могла всецело посвящать себя операционным задачам и не вме­ шиваться в гражданское управление или, во всяком случае, не позволять своим подчиненным делать это. В этом состоит мудрость и такт главнокомандующего,, котороку не может не принадлежать вся власть. Только при этом условии дости­ гается два основных требования-престиж силы, успевающей в войне, и доверие населения. Первой у директории не было, и она не устояла. У южной Доброволь­ ческой армии генерала Д. (еникина) не было второй, иона уже несколько раз стра­ дала от отсутствия доверия и потому и возрождения большевизма в тылу, Я в ре­ зультате и в Сибири, и у нас на севере, а, вероятно, в будущем и на юге— по­ лучается одно и то же. Значит, в этом есть логика жизни. Я если это так, ей нужно итти навстречу, стремясь к своей главной задаче— прямой и открытой борьбе с большевизмом. Вот почему я Вам прямо говорю - идите и боритесь, хотя бы в рядах той же сибирской армии, которая доказала свою народность боеспособ­ ность, несм тря на страшный недостаток способных и опытных командиров. При­ мер единства устремлений и вели в борьбе с врагом —есть самый высокий этиче­ ский мотив, перед которым умолкают все групповые, партийные, и товарищеские императивы. Теперь, когда каждый день дорог, когда всякая живая и искренне­ преданная сила драгоценна, теперь и я говорю: „все руки на борт!-1 и „слушай команду!"- кто бы мы ни были, лишь бы во главе стоял вождь, способный до- в сти нас до нашей общей цели. В прошлом же будем разбираться по окон­ чании борьбы. С военной точки зрения это для Вас, конечно,—азбука и не мне Вас учить Но то же самое верно и с политической точки зрения. Нас все пугали „реакцией", грядущей в лице военных диктаторов. Я теперь оказывается, что настоящая то реакция грядет совсем с другой стороны; Россия, экономическая Россия, попадает в руки немецких техников, немецких коммерсантов и дельцов, призванных оольшевиками еп masse для восстановления ими же причиненной раг- рухи, но при удержании в своих руках политической власти. Для немце» упразд- 1 иены все комитеты и советы, отменены все декреты, им дана почти бесконтроль­ ная власть в экономической сфере. Население же, измученное и голодное, мирится с этим и даже встречает с восторгом, черная сотня аплодирует. Получается тро ­ гательное единодушие большевизма, неметчины, реакции и рабства, подобного правлению немецких управляющих при крепостном праве. Вот где глубокая реак­ ция и вот где могила нашей свободы. Против нее все наличные силы должны быть пущены в дело. Каждый день продления власти большеЕиков кует для нас годы нашего рабства под немецкой пятой. Так вот, глубокоуважаемый Вас. Георг., если в такую минуту есть какой нибудь выбор, то только между большевизмом и единственной реальной силой, которая провозглашает демократическое государство и учредительное собрание, кто бы ни стоял во главе ее. Но третьего выбора нет, сидеть у моря и ждать погоды нельзя, никто из нас не имеет права. Если в прошлом мы не сумели от­ стоять свою излюбленную коллективную власть, то в ближайшем будущем наг* грозит опасность утерять самые элементарные завоевания права и свободы. И этого история нам не простит. Если получите это письмо и захотите писать, то напишите на Русское По­ сольство в Париж или Лондон, где бы я ни был—дойдет. Крепко жму Вашу руку и от души желаю всякого успеха. Ваги Н. В. Чайковский. Явксентьев, Яргунов, Зензинов, Роговский, а теперь и Ястров (временно) здесь. Первые стали опять на партийную работу и разорвали единый фронт, что я'считаю преступлением, а я стою на прежней внепартийной почве. Титов и Мя- коткн в Екатеринодаре. Ястров едет в Омск, а я в Яр ангельск--через 3 4 недели-