Сибирские огни, 1922, № 4

Но Эти группировки никак не закреплялись почти до i 9 i l года. С приез- дом Московских товарищей: ft. П. Смирнова, В. Н. Яковлевой и Я. Жилина и др., большевики стали выделяться из общей массы ссыльных. Была оформле- на своя фракция, избран коллектив и завязана регулярная связь с ЦК и с ор- ганизацией в России. Позднее и по ближайшим колониям, в которых насчиты- валось десятка два ссыльных, так и не возникло своих фракций. Они были об'единены в краевом масштабе. Для обсуждения общих вопросов созывались с'езды, один такой с'езд состоялся в 1915 г. в лесу под Нарымом, председа- телем его был ft. И. Руков. В повестке дня стояли вопросы о партийной ра- боте в ссылке, о побегах для работы в Россию, о борьбе с полицией и другие. На нем присутствовало человек 30. С'езд прошел благополучно. ЦК поддержи- вал связь письмами и присылкой литературы. Усиление надзора и борьба с полицией. До 911 г. в Нарымском крае существовала свобода передвижения для ссыльных на ряду сдругими свободами. Пристав был один, да и тот либерал. Он должен был блюсти порядок во всем крае. Ссыльные жили на протя- жении трехсот верст по берегам Оби. Стражников не было. Вообще тогда полиция старалась ладить с ссылкой. Если кто либо хотел переехать в другое село, достаточно было сделать заявление приставу или стражнику, а иногда и этого не делалось. Обыкновенно отсутствие ссыльного обнаруживалось лишь пдсле выдачи кормовых. Но и тут можно было выдать доверенность товарищу, сославшись на болезнь и т. д. В случае побега, обыкновенно пристав просил не подводить его и сооб- щать, когда убежавший будет „вне пределов досягаемости" Томской полиции. Но бывали курьезы. Кто либо убегал. Проходило 2—3 месяца. Он успевал снова „сесть", и его направляли обратно в Нарым или в другую ссылку, а приртав не успевал сообщить и доносил, что ссыльный только что сбежал. Тогда охранка делала ему нахлобучку. После нашего ареста в связи со школой в 1910 г. жандармы обратили усиленное внимание на ссылку, и количество стражников было увеличено. Каждому из них даны были определенные лица под его ответственность. Пе- реезд был запрещен. Можно было перебраться в другое село с разрешения исправника, кото- рый жил в Томске и разрешал переселение в особых случаях:—по болезни или другим уважительным причинам. Однажды мы удостоились посещения господина губернатора Грача. Он прибыл в город Нарым со специальным намерением самолично убедиться: ка- кими вольностями мы еще располагаем, чтобы постепенно их отобрать. Он зашел посмотреть нашу столовку, потребилку, театр и проч. Затем стал давать советы приставу:—как бесшумно можно закрыть все наши учреж- дения. Предложите, мол, купцу положить муку или другой товар в помещение, где находится театр ссыльных и т. д. Словом мы должны были почувствовать, что начальство обратило на нас внимание и скоро не отвяжется.^ После каждого побега стали производиться обыски и допросы, чего рань- ше никогда не водилось. Жандармы сделали набег на библиотеку и увезли большую ее часть. Правда, наиболее ценные книги мы к тому времени, стали держать в ук- ромных местах, не желая отдать их в случае обыска, и эти книги не попали жандармам. Весной мы узнали о новых скорпионах: нас не стали пускать на пароход. Конечно, свои позиции ссылка не сдавала без боя. Когда стражники ста- ли лазить по квартирам, им было предложено не ходить, если они не хотят сломать шею, ибо их будут спускать с лестниц. Но так как находились среди них упорные, то было не мало случаев, когда некоторых действительно спускали с лестницы.