Сибирские огни, 1922, № 4

го писателя „Порченые". (Damaded dods, Синклер, вообще падкий до всяких но- вых начинаний, всегда ищущий для себя роль глашатая и проповедника, увлекся этими идеями и посвятил им целую три- логию, из которой „Сильвия" является первым романом. Но в нем только смут- но обрисовывается та идея, которую он более ярко осветит во второй своей кни- ге „Сильвия зауужем". В „Сильвии" он только намекает, что девушки воспитанные в условиях совре- менной буржуазной семьи, с ее надмен- ной моралью, чопорностью и ложными понятиями о нравственности, выростают в полном невежестве, о столь важном в жизни женщины вопросе как половая жизнь людей, и Сильвия нежная как сказ- ка, красивая как мечта, юная, неопыт- ная Сильвия совершенно случайно стал- кивается с этим большим вопросом. Ее близкая подруга, вскоре после за- мужества, заболела болезнью „о кото- рой не говорят*. Это наталкивает Силь- вию на мысль о своем замужестве, о своем женихе—миллионере Ван-Тьюве- ре, которого она не любит, но за кото- рого должна выйти замуж. Ей хочется узнать вообще о болезнях „неподлежа- щих огласке в приличном обществе", ей хочется узнать о здоровьи своего жени- ха. Но к кому ей обратиться?,. „Что тетя Варина могла об'яснить ей о дурных болезнях? Тетя Барина только замахала на нее руками. Молодые де- вушки не спрашивают, не говорят о та- ких вещах"... И тетю Барину, и мать, и отца—гордых и знатных Кессельманов винить нельзя. Тут виновата вся окру- жающая обстановка, весь уклад жизни, вся психология общества. „Но Сильвия решила, что должна выяснить этот вопрос. Она написала дя- де Базилю (епископ). „И в самом деле, к кому, как не „духовному отцу" обра- щаться юной, невинной девушке, нака- нуне замужества со столь важным и столь деликатным вопросом. „Дрожащи- ми руками Сильвия распечатала письмо епископа. Но он выражался еще осто- рожнее, еще туманнее, чем она. Ван Тьювер, писал он ей—христианин и это должно служить ей ручательством в том, что он не сделает никакого зла женщи- не, которую он так глубоко чтит. Если Сильвия настолько уважает его, что со- гласилась быть его женой, то она и в этом должна доверять ему. Заговорить же об этом с Ван-Тьювером—было-бы равносильно смертельной обиде"../(262— 263). На вопросы, которые наиболее сме- лые и отважные из девушек все же спрашивают, несмотря на то, что из „приличия" должно „молодым девушкам об этом не говорить",—им отвечают „осторожно и туманно" с общими ука- заниями на „христианство", которое де должно служить ручательством, на необ- ходимость доверия и т. д. и т. д. И в результате подобного туманного ответа— слепое замужество, которое чревато тра- гическими последствиями. Синклер в романе „Сильвия" только намечает эти последствия. „Процессия" (свадебная) двигалась меж двумя шеренгами полицейских и я не дышала, пока невеста и жених не сели в автомобиль, и за ними не захлоп- нулись дверцы; Тогда странная женщи- на (в толпе) вдруг выпрямилась, оберну- лась ко мне, и сверкая на меня своими безумными глазами, злобно истерично засмеялась и проговорила: „Она поплатится за это". „Молчите",—прошептала я. Но жен- щина повторила громче и на этот раз в толпе услыхали ее слова. „Она попла- тится за все". К И добавила по французски: „Да, да, это подарок невесте от любовницы". „Она зашаталась, и я схватила ее за руку и поддержала ее моими большими крепкими руками"... (272—273). Здесь, как мы говорили, только на- мечается грядущая трагедия, которая становится немного понятнее, если мы вспомним, что в начале романа, рассказ- чица от имени которой ведется роман, говорит: „Время от времени в комнату мою неслышно входит Эллен (дочь Сильвии) безмолвно, как тень, опускается на ни- зенький табурет подле меня и глядит на меня своими невидящими глазами". (6 — 7). Развитие этой трагедии надо просле- дить по второй книге „Сильвия заму- жем - , которая, насколько нам известно, не переведена на русский язык. В заключение нам хотелось бы ска- зать, что в результате романов Синкле- ра и некоторых статей других видных публицистов, врачей и беллетристов в некоторых штатах Америки проведен за-