Сибирские огни, 1922, № 4

рисуемая личность связана внутренне с жизнью, миром,—отсюда и ее социаль- ное значение. И таких конкретных ошибок у Порту- галово не мало, так, в главе, очень лю- бопытной и значительной,—„Процесс идейного руководства" он Гоголя отно- сит к роду писателей с „методом пери- одических экскурсий в идейную область". Формально это верно, у Гоголя есть та- кие отступления (о молодости, о русской тройке и т. д.), но его сила художника, его значение не в этих ложно-классичес- ких отрывках, а в той же, как и у Тол- стого, органической силе, которая идет от его живых образов. Но все же статья Португалова—нужная и интересная статья. Библиография в журнале составлена живо, только зачем это С. П. Я., автор заметки о романе „Семья" Степного, пу- гает нас такими словами, как „модижи- цироваться апостериорно". Это не нужно, особенно, если в втор сам тут же су- мел это сказать и по-русски. Хочется пожелать волжанам успеха в дальнейшем и этот успех придет, если они более строго будут относиться к сво- ему творчеству в области художествен- ной литературы. В. Правдухин. Н. Степной (Н. Афиногенов). „Семья*. Роман в 3-х частях. Госуд. издат. Самарское от- деление 1922 г. Роман Н. Степного „Семья", преми- рованный на всероссийском конкурсе Московского Лито, был представлен „на суд" в период чрезвычайной скудости художественной беллетристики. В изоби- лии появлялись только стихи. Попытка дать роман на жгучую тему о семье в самый момент ломки старого общест- венного и семейного быта была чрез- вычайно ответственной и ценной. И нель- зя сказать, чтобы она была совсем не- удачной. Н. Степной в достаточной ме- ре известен провинции. Характерная для него протокольность писаний, досадная неряшливость стиля, скачущая мысль, (будто зайчик какой-то всегда прыгает в голове писателя), всегда расхолажи- вали и лавры ему несли далеко не все читатели. Но роман „Семья"—лучшее его произведение, наиболее приближаю- щееся к художественной беллетристика Сущность романа может быть передана следующими словами героя его комму- ниста, пролетарского писателя Евгения: — А самое главное что? По моему, вот что. Уничтожить это понятие—мое, твое из словаря людского. Пока не будет уничтожено понятие собственности вплоть до ребенка, чтобы ребята были общие. Отцов не должно быть. Одна линия рав- нения. Все женщины и против них все мужчины—одна община" (стр. 55). Стремление к такому „уравнению", коллективу в жизни, в творчестве, опи- сание реальных условий быта, мешаю- щих осуществлению мечтаний Евгения— вот содержание книги. Тема острая, вол- нующая. Время действия—девятнадца- тый грозный год, когда штурмом на ре- волюционных россиян пошла разруха, когда в каждой семье кричала своя Надя. — Не зарабатываешь ты столько, сколько нужно на дрова. А я каждое полено считаю. (Стр. 47). Протокольно-верная запись таких восклицаний, семейных сцен, поисков соски, описания трагической обстанов- ки домов ребенка в этом романе явля- ются ценными. Правда, это только фо- тография, а не картина художника, и фотография любительская, многие лица не вышли совсем (напр , рыжая женщи- на), иные так искривлены, что их не узнаешь, (многие лица „коллектива", тол- пы) но есть живые изображения Нади, безвольного, ничтожного Евгения, жал- кого декламатора, неспособного вопло- тить 8 жизнь ни одного намерения, о ко- торых он неустанно и пространно дек- ламирует. Правда, изображение Евгения, повидимому, получилось от отражения в кривом зеркале. Чувствуется, что автор считал его более значительным, поло- жительным типом своего романа, а вы- шел слюнтяй, болтун, интеллигентская размазня. И отповедь Нади ему с не- вольным сочувствием воспринимается чи- тателем. — Еще раз говорю тебе. - для жизни нужны дети. А для сохранения детей нужна действительная, а не призрачная организация. За эти изображения можно и долж- но принять роман Н- Степного, как кни- гу нужную и интересную, потому что даже простая верная фотография, не