Сибирские огни, 1922, № 4

Но Господи! До стихов ли теперь! Как то д аже странно встретить челове- ка, который теперь пишет стихи. Впрочем, в добрый час! Же л аю Вам всего хорошего. Вл. Короленко. Письмо Ваше, посланное из Омска 5 а пр., я получил сегодня 10 мая н|с. это, судя по расстоянию, еще недурно. Письмо несколько з адержалось. Я был нездоров и не собирался на почту. У нас предстоит пожалуй новая перемена. Поляки взяли Киев и Гребенку. Об этом уже пишут в сов. газетах. V 28 апр. 1921 г. н(с. Полтава. 3. Уважаемый Иван Петрович! Только теперь собрался ответить Вам на Ваше письмо от 10 января 1921 г. с известиями о Г. Н. Потанине. Да, прожил человек чуть не Мафусаиловы годы. Вы сообщае те о лицах, которые о нем заботились в последние годы, но ничего не пишите о :кене... Она ведь была сибирская поэтесса, и мы с ним вели переписку об ее произведениях, когда она еще не была его женой. Правду сказать, произведения ее были довольно легковесные. Получил я ваше письмо с сильным опозданием, но всетаки уже довольно давно. З а д е ржа ло мой ответ то обстоятельство, что у меня не оказалось никакой моей книги, которую я мог бы послать. Но все-таки надеюсь послать в скором времени. То, что Вы сообщаете о своей жизни, способно возбудить зависть. И я когда то жил в Сибири, среди ее лесов, и, хотя это было в Якутской области, но все-таки я вспоминаю об этом, как о самом здоровом периоде моей жизни Теперь я пишу продолжение „Истории моего современника" и дошел до этого периода. В Москве эти очерки издает „Задруга", но мне пишут, что достать их частным лицам нет возможности. У меня тоже будет только ограниченное ко- личество. Вышел уже 2-й том и пожалуй теперь уже и третий. Должен вскоре выйти четвертый. Теперь работаю над пятым. Здоровьем особенно похвалиться не могу. Голова работает изрядно. Глаза тоже держатся хорошо (читаю и пишу без очков), но остальное довольно пло- хо. Теперь надвигается лето, и мне становится лучше. На питание пожаловаться не могу, главным образом благодаря сочувствию окружающих: рабочих и остальной публики. На днях нашу семью постигло огромное несчастие: умер мой зять Конст. Ив. Ляхович, это был превосходный человек, очень популярный в нашей пол- тавщине. Он был избран в члены совета и, в качестве такового, говорил часто горькую правду. Его арестовали, (он был социал-демократ меньшевик, а те- перь у нас в отношении меньшевиков политика двойственная: в главном им уступают, но лично преследуют). В тюрьме заразился тифом и умер (не в тюрьме, а на моей квартире, при самом лучшем уходе товарищей врачей). Это случилось недавно и вы легко представите себе настроение в нашей семье. За намерение Ваше прислать „медку" очень Вам благодарен, но теперь это совершенно невозможно, да пожалуй и неособенно нужно: меня приятели-чита- тели и сучувствующие снабжают д аже и медом, так что я пока ни в чем не нуждаюсь. Же л аю Вам и Вашей семье всего хорошего. Письма я обыкновенно посылаю заказными и книжечку пошлю так-же. В свою очередь прошу уведомить меня о получении.