Сибирский Парнас 2022, № 3

9 писатель повернул только в 1926 году» * . Здесь же он отмечал, что «и новые люди проходят перед читателем на фоне боёв, пожаров и голода», что «наш писатель – боец и строитель» и что, за небольшим исключением, «сибирская литература и поэзия пока ещё по основным своим настроениям – кре- стьянские». И действительно, Гражданская война, колчаковщина, си- бирская деревня на «великом переломе» становятся главными темами для большинства сибирских писателей двадцатых годов. Хотя тематический их диапазон был, конечно же, шире. О чём весьма красноречиво, например, свидетельствует творчество Павла Васильева той поры, в котором находилось место и эпическим картинам прошлого Сибири, и её мощ- ным преобразовательским процессам настоящего, а с другой стороны – неисчерпаемой любовной лирике. Кстати говоря, П. Васильев имел к Новосибирску так же са- мое непосредственное отношение. Здесь, по сути, начиналась его творческая судьба. В 1928 году он работает инструктором физкультуры в детском доме Новосибирска. А «Сибирские огни» дали юному поэту путёвку в литературнуюжизнь, опу- бликовав в 1927 и 1928 годах две большие стихотворные под- борки. Не раз печатал журнал П. Васильева и впоследствии. Первое после Гражданской войны десятилетие было для сибирской литературы сложным и трудным. Отмечено оно в первую очередь собиранием и объединением разрозненных литературных сил на гигантских просторах Сибири. Главной ареной этого объединения стал Новосибирск. У писателей, группировавшихся вокруг «Сибирских огней», возникла мысль о создании единой сибирской литературной органи- зации. Идея реализовалась на состоявшемся в марте 1926 года в Новосибирске Первом съезде сибирских писателей, * «Сибирские огни», 1927. – №1.