Сибирский парнас № 2, 2021

190 Зачем мне это было нужно? Накануне премьеры, в послед- ние дни сентября, я имела нечаянную встречу с Натальей Анатольевной на Красном проспекте, у библиотеки имени Салтыкова-Щедрина, я тащила домой толстущий том «Книги памяти репрессированных Новосибирской области», показа- ла ей, она покачала головой и, улыбнувшись, сказала: «А я ставлю «Чайку», приходите на премьеру, но название у по- становки будет другое – «Сюжет для небольшого рассказа», я решила поговорить о самых главных темах пьесы, поэтому возьму не всех героев». Согласитесь, услышав такое, невольно заинтересуешься, несмотря на то, что пьесу знаешь и смотрела её неоднократно в разных театрах (в Новосибирске, в Москве и в Ростове-на- Дону). Ах, Чехов, Чехов, ведь у него каждая фраза и каждый жест есть своя драматургия, и из этих, казалось бы, мелочей складывается потрясающий спектакль. Но, как видно, все творцы в одном одинаковы, им требуется момент внезапного озарения, чтобы появилось желание, хоть «кровь из носа», написать, открыть, поставить, изобрести и т. д. Вот и у А. П. Чехова возник такой внезапный момент, и он написал пьесу о крике души в бездушном обществе и назвал её «Чайка», он мог назвать её именем любой другой птицы, не в этом суть. Суть в том, что все мы люди убиваем в себе чайку – мечту о полёте – выбираем не ту профессию, к которой у нас нет никакого призвания, а ту, которую надо нашим родителям; мы дружим не с теми, кто может стать нам настоящим другом, а с теми, кто имеет над нами власть, подчиняясь чужой воле. Мы любим и в этом прекрасном чувстве больше любим себя, чем человека, которого призва- ны природой любить. Мы выходим замуж за нелюбимого, а потом виним всех в своём несчастье; мы просим, мы требуем любви, а этого никогда не надо делать. Мы не уважаем своих