Сибирский парнас № 2, 2021

176 кошмары и деформации в одном случае следствие, в другом – причина посюсторонних. Вся русская классическая литература развивалась под импульсом «пятого», божественного и высших слоёв «чет- вёртого» – тонкого измерения. Павел Флоренский называет искусство «оплотневшими снами». Душа во сне поднима- ется из мира дольнего в мир горний, чтобы, напитавшись божественными красотами, запечатлеть их потом кистью или пером. Мир горний полон несказанной красоты, лишь отблески её может принять мир дольний. Но даже эти осколки красоты небесной часто встречают ожесточённое сопротивление. Мир дольний очень часто не хочет принимать дары мира горнего. Однако непонимание и непризнание, как правило, только усиливает творческие поры- вы художника. В истории искусства немало тому свидетельств, французский импрессионизм, например. Советская идеология, отрезавшая тонкие мирыот плотной действительности, своими железными тисками буквально выдавила Булгакова вверх, к Христу. Сегодняшние «демократические» СМИ стараются выда- вить искусство вниз, в адские области. И та и эта власти, в сущности, делают одно дело, объединяя мир плотный с миром тонким. Но сколько же на этом пути обломков! Число жертв сталинских репрессий исчисляется миллионами. Десятки миллионов мы потеряли в годы «либерального» владычества. Считается, что при «светопреставлении» погибнут милли- арды. Где же ты, милосердный Бог?! Подобные вопросы возникали не однажды в XIX веке. А XX весь прошёл под знаком ницшеанского приговора «Бог умер». Булгаковские сны пришлись на самое начало века, попали в самую гущу безбожных кошмаров, их выдержали и ушли в бессмертие.