Сибирский парнас № 2, 2021

168 что выведен Троцкий). И черты, точнее, поступки Понтия Пилата Булгаков заимствовал из того же сталинского прото- типа. Пилат отправил Иешуа на распятье, потому что тот, по мнению игемона, сеял смуту в управляемой им провинции, но одновременно отдал распоряжение зарезать Иуду – не- посредственного виновника гибели Иешуа. Сталин не давал ходу сочинениям Михаила Афанасьевича, поскольку они не вписывались в идеологию коммунистической империи, а для писателя замалчивание его произведений было равносильно распятию. В то же время диктатор жестоко расправился почти со всеми критиками Булгакова. О взаимоотношениях писателя с кремлёвским вождём луч- ше всего рассказала Елена Сергеевна. Писатель ненавидел большевиков, но очень уважал их вождя. Он написал пьесу о его молодости, о том, как рождалась революция. Более того, в подходах к религии у Булгакова и Сталина было своеобразное сходство. Оба воспитывались в религиозных семьях, обоих родители готовили к духовному поприщу. Но юноша Булгаков увлёкся Дарвином, медициной, наркотиками, резко порвал с верой. С дурной легендой о происхождении человека от обезьяны, а также с пристрастием к кокаину он постепенно справился. И к вере вернулся, но не к церковной. Похожий путь прошёл Иосиф Джугашвили. Бывший духовный семи- нарист, крушивший в 1920-е и 1930-е годы храмы, в 1943-м прекратил церковные репрессии, призвал в Кремль патриарха Сергия и вышел ему навстречу со словами «Не получилось», имея в виду, что не вышло обойтись без Иисуса Христа. Этому событию предшествовала целая череда знамений Высших Сил, потребовавших от кремлёвского диктатора с началом Великой Войны опоры на религиозные основы во имя спасения России имира. Тема особого разговора. Точно так же, как исследователям ещё предстоит осмыслить те глубокие