Сибирский Парнас, № 2, 2019

196 СИБИРСКИЙ ПАРНАС « Для берегов отчизны дальной »: « Но ты от горького лоб- занья / Свои уста оторвала... Но жду его;он за тобой… » Достоевский: «Преступление и наказание», образ Свидри- гайлова – здорового человека, который не чувствует потусто- ронних прикосновений, но когда его организм ослаб – ощутил. Рубцов: «Вечером в кустах лучше не встречаться». Будда – лежит верёвка, человеку кажется, что змея, и он боится. Страх прикосновения – мерещится. Есть ложные галлюцинации, когда осуществляется кон- троль рацио, на этом построены метафоры, когда один предмет кажется другим, если возводить в принцип, полу- чается отрицательный результат. Например: Серп месяца, убирается месяц, остаётся серп. Это ложный принцип, на этом весь Пастернак. Можно разобрать, в чём ложь и пустота Пастернака. В поэме «1905год»: « Точно Лаокоон будет дым на трескучем морозе... оголяясь, как атлет ». Ахматова «Поэт» – восхваляла его через десять лет: « За то, что дым сравнил с Лаокооном,/ Кладбищенский воспел чертополох.../ Он награжден каким-то вечным детством ». (Здесь детство инфантильное). В дыме нет страдания, это пустая метафо- ра. Лаокоон – греческий жрец, возражал против троянского коня, чем рассердил Афину. Когда приносил жертву Посей- дону, приплыли две змеи, растерзали Лаокоона и его детей и уползли в храм Афины. После этого троянцы завезли коня. Пастернак устранил Лаокоона, оставил одних змей дыма – это инфантильность. Ахматова восхищалась пустотой. Так использовать метафору нельзя, здесь нет культуры. Мета- фора живёт не внешне, а в развитии. Пушкин: «Как пахарь, битва отдыхает («Полтава»). Толстой: «Капитан, покуривая, отдаёт приказ» – это его работа, не поза, уловлены корни. У Пастернака – пустая напыщенность. Этим же наполнен Вознесенский, для которого Пастернак – вся академия разом.