Сибирский Парнас, № 1, 2019

102 СИБИРСКИЙ ПАРНАС – Ударил тебя, что ли? – Он ударит, и я ударю – это не беда. Тут другое дело... И обух здесь ни причём. Только долго рассказывать, а тебе, видать, спится. Я заверил его, что мне совсем не хочется спать. – Дай-ка я тогда соберусь с духом! – ответил он, пошарил вокруг себя, чиркнул спичкой и закурил. Огонёк блеснул в его руках, на минуту осветил его лицо – широкое, с шишковатым лбом и длинной, по всей вероятности, побелевшей бородой. – С духом соберусь, – повторил Асан-мулла и, глубоко за- тянувшись сигаретным дымом, начал рассказывать. – Не только я – дед мой, дядя мой – все муллами были. Передавали Коран, как говорится, из рук в руки, пока не попал он ко мне... Министры, околийские начальники приходили и уходили, а я оставался. Царя прогнали, власть сменили... – всё по-иному стало, только я продолжал быть муллой. Никто не спрашивал, не допытывался, почему я мулла, наоборот, меня даже поставили главным – по-нашему атипом – над тремя брезевскими муллами, хотя те старше меня. Почему? Во-первых, потому, что я учёнее их, во-вторых, выпало мне счастье, мулловское счастье, которое прославило меня. Однажды вечером, только я возвратился домой, в дверь по- стучался соседский мальчик и позвал меня к себе в дом. Там я застал двух крестьян – мужа и жену из Лисково, как можно было определить по узору на котомках. Женщина была под паранджой, а мужчина – хоть пиши с меня, моих годков, этак шестьдесят с гаком. Он молчал, а женщина: «Мулла, мулла, будь отцом-матерью…» И рассказала, что их единственный сын вдолбил себе в голову жениться на одной обесчещенной. Просили, ругались, до драки дело дошло – всё впустую. Вот и решили ко мне податься за помощью, чтобы дал парню амулетку, которая отвадила б его от обесчещенной и приво-