Сибирский Парнас, № 4, 2018

43 Выпуск 4 (9) ребятами в больших сугробах снега. Там, правда, тоже темно, но воздуха больше, и никакой грязи и пыли. А забойщик между тем продолжал: – Плохо. Ничего не выработаешь. Нарубай-ка два с поло- виной вагона на этом пласту. А расценки нищенские, непо- рядки, корытки (санки) несчастные и те исправить некому. Распотеешь, пока корытку дотянешь к люку, пить охота, а воды нет. Наглотаешься угольной грязи из ручья, а после в кишках бурлычит. Многие от этого здорово животом маются... Мы молчали. – Ну, пора. Заговорился с вами. Он ушёл. Отец молча принялся долбить уголь. Я взял лопату и начал бросать уголь в корытку. Болела поясница, хотелось выпрямиться, глотнуть свежего воздуха. *** Выбрались мы на главный штрек через восемь часов. Здесь можно и отдохнуть, присесть на брёвнышко, снять сапоги, освободиться от мелкого угля, набившегося всюду. У ствола холодно. Внизу, под клетью, роют колодезь, глуб- же зарываются в недра. Здесь человек работает по пояс в воде по 15 минут, а потом вылезает, глотает спирт, разогревается и снова лезет в студёную воду. – Нет, я недоволен шахтой. Спускается клеть. Сейчас мы выедем «на-гора». Нас прово- жают глухие раскаты взрывов. Это «запальщики» взрывают породу. Мы наверху и ничем уже не отличаемся от окружающих – черны. Всё гудит кругом. Смена. Молодые и старые шах- тёры с подведёнными, как у актёров, глазами, пошатываясь, спускаются по лестнице эстакады. Над головой в бездонном небе зажглись первые яркие звёзды...