Сибирский Парнас, № 2, 2018

130 СИБИРСКИЙ ПАРНАС Прошло три года. Летом 1923-го Ермоленкову уплотнили. Второй её усадебный участок Ново-Николаевский Губком- мунотдел отдал под постоянное владение сотруднику по- требсоюза Николаю Алексеевичу Цибуховскому. Честно говоря, поначалу Паруша даже рада была такому случаю. И соседство солидного мужчины с именем Николай было ей приятно, и надеялась она на помощь какую, ведь обрабатывать хозяйство было одной тяжело – возраст уже давал о себе знать. Зимой Цибуховский переехал к себе. Всё бы хорошо, но когда перед Новым годом сосед привёз и выгрузил на её викторию два воза брёвен, хозяйка всполошилась. – Николай, что ж ты делаешь! Там ж клубника моя! С чем я на рынок пойду! – Ничего, Яковлевна, хватит тебе, а мне место под стройку нужно. Большую баню буду здесь ставить, а здесь, – показы- вая рукой на засыпанные снегом кусты черёмухи, – дровник. Но на том участке был её сад, а Цибуховский категорично отвергал все доводы и претензии бывшей хозяйки. Ермоленкова решила обратиться к помощи власти. Она ста- ла бояться города, оторвавшего у неё двух любимых людей, но сходила всё-таки в Губкоммунотдел, попросила о возна- граждении за посадки, но там до неё никому не было дела. Паруша знала, что где-то там далеко в Маскве сидит глав- ный начальник этой новой власти – Владимир Ильич Ленин. И что человек этот чрезвычайно добрый, заботливый и спра- ведливый по отношению к трудящимся. И тогда пошла Ермоленкова за помощью в самый конец улицы Будаговской, уже ставшей Большевистской. Там был у неё знакомец. Он торговал мясом на Закаменском базаре, и раз уже писал ей жалобу на поборы и самоуправство управ- ляющего на рынке. Помогло.