Сибирский Парнас, № 2, 2018

102 СИБИРСКИЙ ПАРНАС рёзкой устроили пляски под гармошку. Любо-дорого было смотреть на Николая, как он отлично плясал вприсядку, мо- лодецки хлопая себя по ногам, животу и земле, залихватски напевая частушки. А одну из них «Калина-малина, восемь жён у Сталина. У крестьянина одна, как собака голодна» знала вся деревня, но в компании более двух людей её не ис- полняли. После этого Николая уже ничего не могло спасти от карающего меча «самого гуманного в мире» правосудия: ни медали, ни ранения, ни специальность тракториста и так недостающие после войны и крайне необходимые в хозяйстве мужские руки. Только не хватало сексота. И он нашёлся. Тяжелые думы Марии прервал радостный крик сына. – Тятя, тятя идёт! Мария растерялась, не помня себя, засуетилась, за чем-то схватила ведро с картошкой и понеслась под горку к поскоти- не встречать мужа. Дети уже висели у него на руках. Худой и высокий, с впалыми щеками, но по-детски ясными голубыми глазами, в тёмно-сером хлопчатобумажном костюме, в старых кирзовых сапогах, Николай трясущимися руками ласково гладил ребятишек по непослушным вихрам. – Марьюшка, поставь ведро-то на землю. Вот и свиделись, мои родные, слава богу, пойдёмте в дом, присядем. Я принёс небольшие гостинцы всем. Заработал на пристани в городе. Добирался от Новосибирска на пароходе, а от Ордынска шёл пешком. За это время только одна полуторка догнала меня. Боятся сажать водители в машину бывшего арестанта, в каж- дом подозревают уголовника и убийцу. Ну да бог им судья. Зайдя в дом, неторопливо снял котомку и достал подарки: дочке небольшого голого пластмассового пупсика, сыну игрушечный пистолет, Маше – газовую голубую косынку и бумажный кулёк карамелек подушечками.