Сибиряки-гвардейцы - 1942г

«Мамуленька, ненаглядная! Сижу в землянке, пишу на соб­ ственном колене; если получится неразборчиво, не обижайтесь. Нас осталось тут небольшая группа. Раненых нет, все спокойно. ■Уже 10 часов вечера. Светит коптилочка. Вот и нахлынули воспо­ минания — как училась в ш коле, как бегала на динамовский к а ­ ток... Это из-за чудесной погоды . Луна. Деревенский пейзаж. Все как сливками облито... Встать бы на лыжи, да двинуться вперед. Но вдруг залп, грохот орудий и нет воспоминаний, вокруг — су ­ ровая действительность. Я часто вижу вас во сне, родная, а проснусь, й как жаль, что это — только сон! Очень я соскучилась о всех вас, мои милые. Ведь скоро уже два года, что мы расстались... И все-таки, как ни скучно подчас, а признаюсь, если бы даж е и представилась воз­ можность. я все равно ни за что не уехала из медсанбата. Вернусь или с победой, или никогда!» Леля в письмах очень часто поминает своих товарок по инсти­ туту , вместе с нею находящихся ib медсанбате. Все они, по ее словам, конечно; самые замечательные, а она, понятно, им «и в подметки не годится». Поэтому, когда вместе с Ниной Поползухи- ной ее представили к присвоению военных званий, Леля сообщает об этом домой с неподдельным радостным! изумлением: «...Ну, то, что Нину представили, это я понимаю, но меня?! Удивительно. Но вот- одно точно: мы теперь кадровые, настоящие красноармейки... Я так счастлива, что и оказать 'не могу!!!» Требовательность Лели Федориной к себе чрезвычайно велика. Ее правдивость и откровенность подкупают. Она не переносит малейшей неискренности и хочет итти в жизни только самым пря мым путем. Вот почему, однажды невольно оказавшись участни­ цей маленькой; невинной лжи, она переживает эту ерундовую историю, как подлинную трагедию: «Мамочка, мамулечка, я очень несчастна, — пишет она в тот день Марии Ильинишне, — со мной случилась большая беда. 21-го я отправилась с одной девушкой на ППС, а там рядом живут не­ которые наши сестры. Они затащили нас к себе, поболтали, про­ шло минут 30—40, обратно мы возвращались .уже затемно:, не т о ­ ропясь, ну и опоздали. А знаете, что значит опоздать в армии? Командир увидел Ж еньку и спрашивает: «Почему задержались, где были?» Она ответила: «Только на ППС». Тогда доктор Вайнтруб вызвал меня (сразу после нее), и у меня спросил то же самое. Я, конечно, сказала, что были и у сестер. Вышло ужасно: отпросились на ППС, а зашли еще в другое место. Значит, совра­ ли. А доктор Вайнтруб все простит, только не ложь! Теперь мне очень тяж ело из-за того, что я потеряла его доверие. Меня все успокаивают, что это можно исправить, и, мол, доктор Вайнтруб знает тебя, понимает, что это случайно, но 'мне от этого не легче! И еще, главное, я ведь член комсомольского бюро. Завтра будет бюро, там д ад у т жару! Вот и 'все, ¡дамочка, н о тяжело мне, просто не знаю как...» А в эти ж е самые дни, ко гда Леля так искренно убивается по

RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2