Сибирские огни № 4, 2022

93 П ОЭЗ И Я Александр РАДАШКЕВИЧ ВИНО ВЕСНЫ ОБЕТОВАННОЙ Темнеет Темнеет позднее, светает все раньше, и тело тайком отползает все дальше, напоминая о сроках проката, все длиннее помины у смиренных икон, потупивших горние взоры, все чаще птицы отчужденно заглядывают в запертые окна, преснее хлеб, слабее водка и растяжимее дожди чужбинного бесснежья, и слаще письма недошедшие, и мятнее твои уста в зеркальном вальсе встреч, в огинском полонезе расставанья, все бархатнее пыль на затылках толпящихся книг, прогнувших дешевые полки, и каверзней объятия того, что проще выбросить, но бросить — выше сил, отпущенных на скользком повороте с лихвою и в обрез, и только логос все послушнее и строже играет радугой хладящего огня, что дни спалил невызнанной любовью: светлеет позднее, темнеет все раньше, веет сердце апрельской сиренью на ладони зеленых ветров. Ночное посвящение Он говорит: «Я на мосту». За ним шипит двуглавая Москва. «Я никогда не доходил до берега другого, переходил всегда на тот же». Он говорит: «Все хорошо, я отхожу». И что-то там про Пер-Лашез. Как больно быть большим и сильным на однокрылом ветреном мосту. «А ты помог мне, как всегда». Он знает, как и я, что конец разговора приводит к концам, и мы молчим,