Сибирские огни № 4, 2022

59 ИГОРЬ НАЗАРОВ ТАЛИФА-КУМИ — Это как, Сергей Викторович? — удивленно прервала рассказ журналистка. — А вот как-то получилось, — развел руками Журавленко. — По крайней мере, воспоминания у меня об этом моменте остались именно такие. Выруливаю из переулка на проспект, жму на газ, молюсь, чтобы пробок меньше было... — Все-таки молитесь? — наставила Эльвира на Журавленко указа- тельный палец. — Куда атеизм исчез? —Никуда. Я же матерно молился. Так можно. Но одновременно я и с Мееровичем общаться не прекращал. — Костя, кто с этим Фирсовым еще приехал? — Никого. Он один. — Точно один? Проверил? Попутчики могут скрытно ходить. — Мы смотрели . И Беличев смотрел . Все чисто. Никакого «хво- ста». Один приехал. — Как он тело один везти собирается? — Грузчиков мало, что ли? Кстати, он торопит с телом. Говорит, что ночным поездом собирается уезжать. Уже, дескать, и место в багажном вагоне под гроб заказал. — Ага, разбежался! Потерпит. Скажи ему, что без «цинка» мы ему тело отдать не имеем права. Пока закажет, пока... — Он с собой привез. — Гроб?! — Ну. Я видел. Хороший. Цинковый. Красным деревом и белым лаком крытый. — Выходит, наверняка ехал, сученыш! В общем, Костя, делай что хочешь, но до моего приезда его из города не выпускай. — Да я его вообще выпускать не планировал. Думал, ты приедешь, мы с двух боков с этим чипиздриком побеседуем, как положено. — Не-не, Костя. Выпустим. А пока сделай вот что. Возьми этот медальон-звездочку и... Дальше я сказал Косте, что он должен будет проделать с медальо- ном. Он выслушал. Хмыкнул и говорит: — Понятно. Сделаю. Ты когда будешь? — Уже лечу! — отвечаю я и отключаю связь. —От Кемерова до нашего города часов шесть езды. В тот день я до- ехал за четыре. Вот сколько видеокамер по трассе висело, столько штра- фов за превышение мне потом и пришло. — Оплатили, Сергей Викторович? — заинтересовалась вдруг Эль- вира. — Еще чего? — удивился Журавленко. — Я ж по службе нарушал! Да я и не думал тогда ни о штрафах, ни о том, что разбиться могу. В го- лове у меня всю дорогу Райхман повторял и повторял: «Они придут, не сомневайтесь. И убьют. Придут, не сомневайтесь... И убьют...»