Сибирские огни № 4, 2022

189 Владимир ЧИРКОВ О ПАССИОНАРНОСТИ КАК ДУХОВНОМ «ВЛЕЧЕНИИ» КОНСТАНТИНА ВОЙНОВА шего в изобразительном искусстве Сибири и для него. Судя по контексту, «Розо- вые облака» автобиографичны — это очень личные воспоминания автора о счаст- ливой поре, о детстве, проведенном на берегах реки Усолки, когда можно голышом лежать на речных мостках среди облаков, отраженных в пронзительно синей воде, под крики низко летающих ласточек, растворившись во вселенской тишине дерев- ни. Согласитесь, редкий в современном искусстве случай столь гармоничного (или, скорее, идеалистичного) образа мира и человека в нем. В это же время написан и лирический пейзаж «Утро» (1995) — с видом на деревню и «ласковую речку Усолку», которая, слившись с другими речками, устремляется к «могучему телу Енисея» — так емко Константин комментирует (автор обладает даром слова, думаю, со временем мы познакомимся с его «запи- сками художника») перерастание частного в общее. Я не случайно употребил слова из иного — философского — лексического арсенала. Любопытна пассионарность Константина Войнова: художник, напитавшись от частного, конкретного места его рождения, «томим жаждою» иного. Эту жажду не назовешь всеядностью, но с удовольствием призн а ешь творческой потребностью художественного рас- познавания мира в формах самого мира. Константин категорически не формалист в общепринятом смысле этого термина, но он реалист в традиционном понимании искусства, благодаря чему общается с самыми широкими слоями его почитателей. Об этом говорят персональные выставки работ художника, созданные как в про- странстве его красноярской ойкумены, так и далеко за пределами страны нашей, о чем я и составлю сейчас короткое письмо. Письмо третье. Про дальние пределы Войнова речь, а их немало: Франция, Индия, Южная Корея, Сирия, Иерусалим, Таиланд, где художник «холсты кра- сил». В сентябре 2016 года в Красноярске Константин устроил выставку этю- дов «Исповедь странника». Слово «исповедь» религиозного происхождения, оно ко многому обязывает, и потому обычно художники обходят подобные названия, именуя свои экспозиции. Константин Войнов, напротив, настаивает на испове- дальности, потому что, берусь сказать, где бы он ни находился и что бы он ни видел перед собой, он полнит свою пассионарность прежде всего — для раскрытия сути и образа места своего, то есть Красноярья, где он родился, вырос, учился, работает. По содержанию выставка Войнова 2016 года показывает глубинный, исследо- вательский, чисто художественный багаж, который Константин привозит из сво- их поездок. Тут не обойдешься привычным набором слов «натурные этюды для автора — это неиссякаемый источник для творчества», путешествия — та самая кладовая знаний о «цвете и особенностях пейзажа» в иных землях — в сравнении с родными местами. Наш разговор подводит к мысли о том, что поездки в иные края для Войнова оказываются «магическим кристаллом», через который утон- чается его видение своей «округи» — Красноярья. Тут и проявляется пассионар- ность художника: в выявлении уникальности своего места бытия и просвещении соотечественников. Войнов в этом смысле — художник-патриот: не книжный, не «вообще», а патриот по жизни. Письмо четвертое. «Родословная Енисея». С таким названием в 2015 году вышел небольшой альбом живописи и графики Войнова с короткими эссе-ком- ментариями самого художника к картинам. Состав альбома подтверждает мое за- явление о пассионарности Войнова, рожденной, как мы видим, «питающим ланд- шафтом». «Родословную Енисея» художник постигает, двигаясь с юга необъятной Сибири, от Тувы с ее гортанным пением, и Хакасии с древними менгирами, и где на сопках Саян «цветет бадан», на север, к «золоченым (определение Войнова. — В. Ч. ) берегам» Енисея. Автор готов раствориться в бесконечных пространствах