Сибирские огни, 1988, № 9

лаясь тоньше, иногда сваливается в какую-нибудь бороздку, но упрямо выцарапывается и ползет, ползет все в одну сторону... Гусеница ползла на тот берег.,. У волшебною ручья — Давай поедим,— говорит Регина.— Вот ватрушки. Яйцо я почи­ стила, ешь. — Не буду.— Катя нарочно отворачивается в другую сторону, чтобы Регина не догадалась по ее взгляду, куда ползет черная чистилка.— Са­ ма ешь. — Не сердись, сердючка. Подумаешь, из-за козявки. — Она не козявка. Ты ничего не знаешь, тебе бы только всех стукать. Не хочу твои ватрушки, не хочу твои яйца. — Они не мои, а мамины. Будешь кукситься, бабушке скажу: всю до­ рогу капризничала, есть не стала. Кате не хочется огорчать бабушку, и ватрушка в Регининой руке та­ кая румяная, пахучая, хрустящая! У Кати слюнки текут, но она отвора­ чивается, делая вид, что поправляет лыжи. — Не будешь дуться, что-то покажу. Ни за что не угадаешь! Сказать? — Сказать,— не может утерпеть Катя. — Целебный ручей, вот что. — Ручей? — переспрашивает Катя.— Какой ручей? — Целебный, вот какой! Незамерзающий. Валерий Павлович сказал: он минеральный, его даже звери знают, прибегают лечиться. Целебный ручей! — Катя потрясена.— Звери прибегают... И он где-то рядом: Регина знает! Быстро вытерт нос, ватрушка и яичко в мгнове­ ние ока съедены. Целебный — это же... волшебный! Может ли волшебный ручей замерзать? Конечно, не может! Сердиться на Регину сразу расхо­ телось. Катя торопит сестру: пошли скорее. Катя смотрит во все глаза, запоминает дорогу. Прошли еще немного по реке, сняли под берегом лыжи. Утопая по пояс, начали карабкаться вверх. Темно в лесу, Кате на шапку упал целый сугроб снега. С сосны кто-то сбросил. Вышли на поляну. Кусты в кружевах инея. Зинь-зинь-зинь! — лопочет под снегом. Вот он, волшебный незамерзающий ручей! Куст шиповника, серебряный от инея, неопавшие ягоды как малень­ кие колокольчики. — Это же... волшебный куст! — замирает у Кати в груди. И слышатся отовсюду волшебные звоны... На ветках — сосульки. Они висят рядом, ветер дунет — они прозвенят хрустально. Вдруг где-то совсем рядом: — Трр-р-р-ррр! — Очень громко! И опять: — Трр-р-р-ррр!.. Где-то над головой, на верхушке сосны. — Трр-р-р-ррр! Трр-р-р-ррр! — в ушах звенит. Катя изо всех сил всматривается в темень леса, но среди осыпанных снегом веток ничего не видит. Так поет волшебная птица? Очень странно: похоже на мопед. — Это дятел,— говорит Регина.— Такая у него весенняя песня. Клю­ вом об ветку. Ты куда пошла, Катя? Не лезь в ручей, провалишься, в пимы наберешь. — Я не провалюсь, — говорит Катя. Регина не знает, что в волшеб­ ный ручей провалиться нельзя. Никто в волшебный ручей никогда не проваливался.— Я только веточку отломлю. С сосулькой. Ты ступай, я тебя догоню.