Сибирские огни, № 6 - 1983

Та сидела на кровати, держа на руках сына. Овсянников понравил­ ся ей вежливостью и тем, что держал себя с ними на равных. — Большое дело начинается в Причалышье,—продолжал Овсян­ ников.— Судоходство здесь всю жизнь перевернет, колхозы на ноги под­ нимет. Завтра же езжай к Зиновьеву. Если у него с бригадой ничего не получается, иди к нам в бакенщики. Впрочем, я с ним еще сегодня поговорю. Утром Евдоким отправился в Луговое. По реке до села было верст пятнадцать, но лежало оно против течения, и грести приходилось долго. В половодье течение было особенно сильным. Часа через два у Канунникова устала спина. Он пристал к берегу, прошелся по земле, разминая затекшие ноги. Сквозь высохшую прошлогоднюю траву кое-где начала пробиваться молодая зеленая травка. На краю малень­ кой ложбинки, заполненной талой водой, желтело несколько цветков. Евдоким удивился столь раннему цветению болотного растения и поду-' мал о том, что для крестьянина наступает самое горячее время. В кол­ хозах, наверное, вовсю готовятся к севу. Он свернул цигарку, закурил и присел на нос лодки. Весеннее солнце карабкалось к поднебесью, щедро рассыпая тепло. Канунникову вспомнилась Олениха. В деревенских скворечниках скворцы в это время уже сидели на гнездах. Они совсем не боялись людей. Словно домаш­ ние птицы, ходили за плугом, собирали червей и личинок насекомых на вывернутых пластах чернозема. В душе Евдокима шевельнулась тоска по прежнему, по такой устроенной, размеренной и ясной жизни. Огром­ ная буря, пронесшаяся над страной, бросила его в водоворот, и вместо Оленихи он оказался на берегу Чалыша... В Луговое он приехал в полдень. Проходя мимо сгоревшего амба­ ра, удивился, что его до сих пор не отстроили. Обгоревшие бревна и черные угли лежали здесь так же, как и месяц назад. В конторе Евдоким застал только пожилую женщину, как он понял, сторожиху. — Никого нету,— сказала она.— Счетовод уехал в Усть-Чалыш, Зиновьев ушел в кузню. На небольшой поляне перед кузней стояли конные грабли, несколь­ ко плугов, валялись сломанные железные колеса, металлический инвен­ тарь, ждущий ремонта. Дверь была открыта, и Евдоким шагнул через порог. В темном, после солнца, помещении, приглядевшись, он увидел только одного человека в длинном, почти до пола кожаном фартуке. — Зиновьева не видел? —спросил Евдоким. — Скоро придет,—ответил кузнец.—Подожди, коли шибко надо Ты из Омутянки? — Нет, я один живу. — А, на Чалыше-то? Слыхцл, слыхал. Канунников подумал, что сейчас он начнет спрашивать, почему да зачем поселился там. Но вместо этого кузнец сказал: — Кувалду держать можешь? — Держал когда-то. — Возьми, постучи-ка. Евдоким взял кувалду в руки, кузнец вытащил из горна раскален­ ную железяку и положил на наковальню. — Бей,—приказал он и стал молотком показывать место, по кото­ рому надо бить. Евдоким сначала несмело, потом все азартнее начал стучать по заготовке. Кузнец поворачивал ее то одним, то другим боком, и на глазах Евдокима кусок железа стал принимать форму тележной оси. Когда заготовка приобрела вид готового изделия, кузнец вместо мо­ лотка взял в руки рубило и они подровняли концы оси. — Теперь отдохни,—сказал кузнец, сунул заготовку в горн и стал качать мех. Евдоким утер рукавом пот. Кузнец свернул цигарку, взял щипцами