Сибирские огни, № 6 - 1983

перед мольбертом, снова бежит вокруг него, сдергивает полог.. Зво­ нок в дверь. Кричит.) Я же просил меня больше не беспокоить!!! ГОЛОС ЦЫГАНОВА. Свои. П ы л а е в идет к двери. Входит на коленках, весело изображая «карлика», Цы г а н о в . ЦЫГАНОВ. Извини, старичок, там на службе все чужие глаза да уши. Хоти здесь перекинемся словом. ПЫЛАЕВ. Я же просил не мешать мне в мастерской! ЦЫГАНОВ. Да я на минуту! ПЫЛАЕВ. Ну, чего тебе?! (Задернул холст.) Ну? Говори! ЦЫГАНОВ. Что ж, и сесть не предложишь? ПЫЛАЕВ. Садись! Говори! ЦЫГАНОВ. Извини, брат... ты как-то так... ПЫЛАЕВ. Мне не-ког-да!.. Тебе, это должно быть понятней всех. ЦЫГАНОВ. Конечно. Мы друзья. Слушай, старый. Мне нужна новая мастерская. На днях сдают дом, а в моей тесно. А я пишу цикл работ о БАМе. 1 ПЫЛАЕВ. Ну и что?! ЦЫГАНОВ. Обкомовцы придут наверняка смотреть? А у меня тесно. ПЫЛАЕВ. Один экскаватор, конечно, шесть на четыре... Он что у тебя, в натуральную величину? ЦЫГАНОВ. Я понимаю, ты в твоем положении можешь издеваться, класть на все это болт, но это все-таки наш общий гражданский долг... и ты пока что наш руководитель. ПЫЛАЕВ. Я не издеваюсь! Тема святая. Но что это за картину ты предложил в городской дворец молодежи?! На чем они сидят? На змеях?! ЦЫГАНОВ. На рельсах БАМа. ПЫЛАЕВ. Так пропиши рельсы! Они же, наверное, тяжелые, си­ ние, горячие летом. И что за лица у них? Они что, все якуты?! ЦЫГАНОВ (хмуро). Нет: солнце светит. ПЫЛАЕВ. А еще мой заместитель! Я твою картину на ЕАМ пош­ лю —пусть ее там гнилыми помидорами закидают! Чтоб ты понял! ЦЫГАНОВ. Спасибо, Володя! Я пошел. ПЫЛАЕВ. Погоди! Ну, ты сам подумай, как я могу дать тебе но­ вую мастерскую — своему другу?! Что люди скажут?! ЦЫГАНОВ. Понимаю. А мне сон приснился... будто ты выздоровел. ПЫЛАЕВ (задохнулся от волнения). Правда?! ЦЫГАНОВ. Будто чай ты пил из чаги... ну, на березах растет. ПЫЛАЕВ. Да вот она! (Показывает.) Я пью... Только во рту вя­ жет. (Погас лицом.) Ладно, не надо. Все, Вася. У меня лимит времени. ЦЫГАНОВ. А я и подумал. Во сне. Как бы ты закрутился, если бы... Со всеми ссоришься. Прямой такой. Завидно. Но страшновато. Конечно, даже если и выздоровеешь, тебе ничего уже не надо — слава есть, деньги есть, и ты на двадцать лет вперед накупил себе краски, холстов... Но я подумал, мало ли чего еще надо будет. (Пауза.) Прости. Но не озлобился ли ты к тем, кто остается? (Пауза. Идет к двери.) Был бы счастлив сегодня попасть под трамвай. ПЫЛАЕВ (кричит). Нет!!! Ты неправильно говоришь!.. Я люблю вас всех! Просто я хочу говорить то, что вы боитесь! Друг другу! И себе! ЦЫГАНОВ. А ты сам? Что ты пишешь? Может, покажешь? По­ учишь? Кто-то случайно подглядел, говорил — космические этюды... уже десятка два холстов. Куда будешь посылать? На Марс? Там нет гнилых помидоров! Никто не скажет! ПЫЛАЕВ. Я не ухожу от жизни!.. Я... ну, потом покажу... Посмот­ рите сами, Вася! ’Входит Б е л о в . ЦЫГАНОВ. К тебе еще гости. Он занят, Игнатий Илларионович. (Уходит.)