Сибирские огни, № 6 - 1983

лые„. Ничего, Владимир Иванович, мы еще с тобой... держись! (Не­ ожиданно обнимает, уходит.) БЕЛОВ. Стало быть, решили — Жигалова в галерею. Уже в го­ дах, мало ли что. А ваш румяный бугай пускай в институте и висит... А насчет портретов для демонстрации... надо все-таки маститым дать, и не из-за денег, деньги у маститых есть, а потому: молодые-то, с их вечными «зигзагами» вдруг да исказят что-нибудь? ПЫЛАЕВ. Да... наверно. Он прав, Цыганов! БЕЛОВ. А для подарков заграничным товарищам, для иноземцев — надо отобрать исконно русское, народное! Мы это потом на худсо­ вете... До свидания, хозяюшка, скусно пахнут твои пироги, да диета, моя голубушка, в другой раз. Жизнь наша подвижническая, укатала нас, как-сивку-бурку... И не пущай ты к нему никого! И этого гони! Пусть отдохнет замечательный наш художник! Может, еще такое на­ пишет — мы ахнем. Вот я, старик, в это верю!. ПЫЛАЕВ (растроганно). Спасибо, Игнатий Илларионович... БЕЛОВ. Тебе спасибо, тебе — за талант! (Уходит.) ЦЫГАНОВ. Наташа... у вас нет воды? Просто — воды? (Наташа уходит.) Как ты так можешь?! Он же на тебе ездит! Ты что, совсем уже раскис? Володя, ну нельзя быть таким флюгером! Есть у тебя свое мнение?! Володя!.. ПЫЛАЕВ. Я, наверно, уеду. В тайгу. Холсты возьму, краски. Мо­ локо, тишина. ЦЫГАНОВ. Владимир Иванович! А как же наши дела?! НАТАША (входит). Василий Николаевич, пожалуйста. (Подает стакан.) И я вас очень прошу... он устал. ПЫЛАЕВ. Нет-нет... ты сама -пойди, Наталья... отдохни. (Наташа быстро уходит.) Полгода. Как волк, помирать. Куда? Как ты думаешь? На Ангару? ЦЫГАНОВ. Владимир Иваныч! Володя! Ты слышишь меня или нет?! ПЫЛАЕВ. Слышу. Ну, решай сам! Ты же мой заместитель. ЦЫГАНОВ. Я не могу решать за тебя! Ты — председатель?! ПЫЛАЕВ. Ну, переизберите! Я напишу заявление: «Прошу по бо­ лезни...» И пусть тебя изберут! ЦЫГАНОВ. Кто меня изберет?! Тут такое начнется... Ты что же, на произвол судьбы бросаешь всех? Подло, Володя! Или ты уж ничего теперь не видишь? И все тебе до фонаря?! Мне тебя тоже жаль. Но что же теперь— всем мордой в водку и лежать?.. Ну, реши какие-то кардинальные вопросы — и мотай! Вон, к моей матери, на Нижнюю Тунгуску... там вообще никого. Только реши сначала! Можешь ты хоть раз в жизни настоять на своем?! Да если ты сейчас упрешься — никто тебе слова не скажет! Ты сейчас можешь в лицо любому — правду! И тебе... простят! ПЫЛАЕВ. Да?. ЦЫГАНОВ. Да! Пресмыкался перед дураками, угодничал, под­ держивал черт знает кого... хоть реабилитируйся! ПЫЛАЕВ. А кто Панину рекомендацию дал? В Союз художников пробил? ЦЫГАНОВ. А кто через неделю письмо в Москву написал, что от­ казывается?.. Стоило на тебя надавить Белову... дескать, Панин что-то такое говорил про тебя... и ты дрогнул! Нет?! ПЫЛАЕВ. Но потом же я позвонил в Москву, в приемную комис­ сию?! Сказал, что — за! ЦЫГАНОВ. «За». А сейчас держишь его в темном углу, как мол­ нию в консервной банке! ПЫЛАЕВ. Кто его держит? Я?! ЦЫГАНОВ. Ты! Конечно, ты думаешь, что не ты. Но люди судят не по намерениям, а по действиям! Твоя фамилия вон какая! Пылаев! А ты — какой ты Пылаев?! Да никакой не Пылаев ПЫЛАЕВ. Но-но! Полегче на поворотах!