Сибирские огни № 12 - 1979

— Может, зряшная это затея, Иван Савватеевич?— спрашивает он.— С этим бо- ем-то? Наломают колчаки нам хребтину— и боле ничего. А я дак так кумекаю: ухо­ дить надо в урман, сохранить силы, посидеть трошки, а в подходящий момент и вда­ рить, да так, штоба пух от их полетел!.. На полу перестают спорить, задрав головы, выжидательно смотрят на командира. — Кто ишшо так думает? — спрашивает Чубыкин. Двое еще поддерживают рябого мужичка. — А Золоторенко што скажет? Фома тычет в карту кургузым пальцем, горячится: — Надо оборонять Минино, бачьте, яка удобна позиция! — Для тебя одного и удобная,— спокойно возражает Кузьма Сыромятников,— потому что семья твоя здесь... Да ты шо, скозывся?!— взвивается Фома.— Жалкую, не подсказал тады хлоп­ цам, каких разведке обучал, шоб вони в Тартас тебя кинули! Мешок пожалел... — Будет вам! — обрывает Чубыкин.— Говори дело, комиссар. — Мое слово такое.— Кузьма вытянулся, оправил под ремнем гимнастерку.— Надо выступать навстречу карателям, и немедленно. И биться до последнего патро­ на. Бойцы Красной Армии идут напролом, несут огромные потери, не считаются ни с чем, чтобы вызволить нас из колчаковского рабства, а мы при первом же серьезном столкновении с противником смазали пятки и драпаем, петляем по кустам, как зайцы... — Ото ж лихой у нас комиссар! — Золоторенко прижал к груди огромные ку­ лачищи.— Люблю таких... — А что Майк Парус? — спросил Чубыкин. Маркел сказал тихо, но решительно: — Уходить, товарищи, нельзя. Надо бой давать. Чья будет победа — еще по­ смотрим, но дело даже не в этом. Мужики понять должны, что защитить себя они могут только сами, и никто другой. И не только теперь, а на будущее это понять: хо­ чешь свободы — добывай ее с оружием в руках, а не то — подыхай рабом... — Красно говоришь,— скривился все тот же мужичок.— А я вот, к примеру, по­ жить ишшо желаю, поглядеть, кака она, жизня, дальше почнется... Уходить надо. — Это так,— Иван Савватеевич терзает в кулаке рыжую бороду.— Уходить на­ до,— с дробовиками да пиками супроть пушек не попрешь, не перешибешь плетью обуха... Да тока и потачку колчакам давать нельзя, слабость свою выказывать. А то ить они полными хозяевами тайги себя возомнят, тада беда будет... Я вот и кумекаю: отойти ба нам к речке Жибаре, там и учинить для медведей ловушку. Все снова валятся на пол, лохматые головы нависают над картой. — Дак, а што там увидишь,— гудит Чубыкин.— Не шибко-то я верю этим гума- гам. Без их знаю то место не хуже собственной избы. Там один переход через реч­ к у — деревянный мост. Каратели его никак не минуют. Слева — Тартас, а справа—бо­ лота такие, што сам черт шею сломат... — О це голова! — восхищается Золоторенко.— Не голова, а дом министров! Та як же мне-то не стукнуло? Ще в детстве, помню, по клюкву туда ходыли... — Как, мужики? — перебивает Иван Савватеевич. Все согласились с командиром, даже настырный рябой мужичок гукнул в кулак что-то одобрительное. Невелика речка Жибара: вытекает она из Сухановского болота и всего с десяток верст, петляя, несет свои темные, настоянные на болотной гнили, воды к Тартасу. V истока — совсем крохотный ручеек, который то проблескивает среди непролазных зарослей камыша и осоки, то вдруг исчезает под зыбучей пабзою, чтобы через де­ сяток саженей снова выглянуть на свет божий. И только ближе к устью, подпертая мельничной плотиною, Жибара выравнивается, становится глубже и шире. Однако и тут ее легко можно перейти вброд не только конному, но и пешему. Невзрачная речка, что и говорить, но со своей особинкой, может, единственная такая на весь урман: неприступная ни для зверя крупного, ни для человека. Правый берег ее так заболочен, что подойти к воде невозможно опять же ни конному, ни