Сибирские огни № 12 - 1979

— Нажмем, братцы! Главное — ворота сломать! Скопом навалились на массивные железные ворота. Откуда-то появились брев­ на, вывороченные рельсы. Раскачивая их на весу, таранили чугунные решетки. Тюрем­ ные стражники отхлынули в глубь двора, оттуда беспорядочно отстреливались. — Э-эх, ухнем!! — ревели десятки глоток.— Еще разик! Еще ра-азик!1 Наконец, ворота рухнули. Вооруженная толпа хлынула в тюремный двор. Остав­ шиеся в живых стражники сдались, стали помогать открывать камеры. Из черных дыр сыпались арестанты в полосатых халатах, будто кто выкидывал оттуда матрацы. Объятья, поцелуи, рыдания, смех... И в это-то время со стороны задних ворот рявкнул дружный залп. Показалась стройная цепь юнкеров в долгополых серо-зеленых шинелях. Пестрая толпа освободителей и освобожденных шарахнулась к разломанным воротам, но нарвалась на плотную стену краснопогонников-добровольцев. Завязалась рукопашная схватка. И вдруг добровольцы расступились, в узкий проход хлынули конные в красных бескозырках и с шашками наголо. Стальные молнии засверкали над головами. — Братцы, нас предали! — истошно завопил кто-то. — За мной, товарищи! С тыла им заходи! — сквозь винтовочную пальбу и вой послышался голос Кузьмы Сыромятникова. Маркел увидел, как с разрубленным саблею лицом рядом упал его односельча­ нин Мишка Гуляев. Мимо, сбивая с ног, раскидывая в стороны чужих и своих, с диким ревом промчался к воротам Макар Русаков. Маркел бросился следом за ним. Он едва выбрался из плотной гущи орущих людей, храпящих коней, свистящих сабель и побе­ жал, что было духу, по кривому темному переулку... ГЛАВА V Путъ-дороусенъка И снова была дорога... Маркел Рухтин из Омска вышел затемно, а к вечеру был уже далеко в степи, где ничто не напоминало о городе, и только в той стороне розовое предзакатное небо было в грязных потеках от дыма заводских и фабричных труб. Стремительно надвигалась долгая зимняя ночь, и вместе с этим, заглушая все горькие думы, росла, набухала в груди тревога: куда приткнуться на ночлег, где обогреться и отдохнуть? Маркел знал, что почти в каждом селе есть теперь отряды белой милиции или добровольные кулацкие дружины. И уж здесь, вблизи города, наверняка распростра­ нился сейчас слух о неудачном восстании, и даны указания задерживать не только всех подозрительных, но и каждого незнакомого, чужого человека. А деревня — не город: от стороннего глаза не скроешься. Правда, одет он был по-крестьянски: на Омской барахолке успел загнать солдатское обмундирование и купить старый дуб­ леный полушубок, бродни, шаровары. Еще на барахолке наслышался Маркел всяких страстей о том, что большинство повстанцев, рабочих и солдат, были убиты на месте, а тех, кому удалось бежать, уси­ ленно разыскивают, приговорив заранее к смертной казни. Там же он узнал и о при­ чине поражения: городские рабочие не были как следует подготовлены, к тому же сделали свое черное дело провокаторы, и выступление отменили в самый последний момент. Только рабочих из района Куломзино не успели предупредить, а солдаты восьмого полка, заслышав выстрелы куломзинцев, не поверили в ту ночь связному... Много дней Маркел шел на северо-восток, в глухомань таежных урочищ, где на берегу быстрой речки Тартас приютилось село Шипицино — единственное родное место на всей огромной, холодной земле. Он старался не думать о том, что ждет его дома: в безвыходном положении человек всегда бессознательно стремится на родину, даже если знает, что там уготовлена ему смерть. 3 Сибирские огни № 12