Сибирские огни № 12 - 1979

начштаба Денисова ношу общественного обвинения делили представители четырех губерний — Алтайской, Новосибирской, Джетысуйской (Семиреченской), Семипала­ тинской. Триумвират обвинителей — Мус- тамбаев, Паскевич, Ярков — долго и весьма тщательно изучал дело. Они побывали в районах разгула анненковской деспотии. У них сложился богатый запас сведений — социальных, политических, чисто военных, правовых. Оба дела стояли на солидной до­ казательственной почве. Среди бумаг бы­ ли не только обширные допросы свидете- у 1 Й и потерпевших, но и приказы, письма Колчака, Дутова, Унгерна, Анненкова, Кай- городова, Бакича, переписка Бакича с «его святейшеством» богдо-гэгэном Монголии, с князьями, с женой, открытые листы, дело­ вые бумаги церкви, архивы интендантов, доносы, рапорты, дневники, стихотворные опусы, расписки о картежных долгах и да­ же некогда надушенные интимные посла­ ния. Суровый приговор возник на моноли­ те законности. Но вот для написания книги потребовались дополнения, вполне естест­ венные во всяком исследовании, и в книгу они пришли из многих архивов. — Значит, вашу работу над книгой впол­ не можно приравнять к научному исследо­ ванию? -— В известной степени — да. Только ис­ следование получилось непривычно темпе­ раментным. Ведь над моей головой скака­ ли и стреляли красные и белые. Сюжеты очерков Шалагинова необычай­ но просты. И быть может, благодаря имен­ но этой внешней простоте, бесхитростности изложения очерки приобретают качест­ ва убеждающей правды. Этому способст­ вуют выкладки автора, внезапные догадки, озарения, поиски доказательств в далеких фактах истории. На помощь приходят соб­ ственные воспоминания, и тогда авторский голос обретает лирическую интонацию, становится раздумчивым. Внезапной пере­ бивкой звучат слова протокола, финальная точка приговора. Давайте же побываем на одном из су­ дебных заседаний, что проходили в Ново- николаевске в помещении летнего сада «Сосновка», когда там идет процесс сем­ надцати «последних». Вслушаемся в тишину зала. Мы знаем, что среди двухтысячной аудитории — люди, пострадавшие от руки карателей, потерявшие мать, брата, сы­ на, отца. Люди, чудом уцелевшие от ги­ бели... Мы окажемся рядом с молоденьким красноармейцем, который только что с трехлинейкой в руках (она на боевом взво­ де!) конвоировал через город матерых врагов рабочего дела, убийц в генераль­ ском чине. Впереди арестантского марша летели конные с обнаженными клинками. «Закрыть окна! Окна закрыть!» — подава­ лась команда. Зевак и извозчиков с их пролетками за­ гоняли в проулки. Иначе нельзя — в стра­ не нэп. По губерниям все еще ходят кулацкие банды. Но вот звучат скупые строки обвинитель­ ного заключения: 12 Сибирские огни № 12 «В сентябре 1921 года генерал Бакич по­ вел наступление на Советскую Россию. В боях с экспедиционным корпусом Крас­ ной Армии Оренбургский корпус и «народ­ ная дивизия» были разбиты, распылены и частью взяты в плен. Сам генерал со шта­ бом бежал в Монголию. Войсками Мон­ гольского правительства генерал Бакич со штабом был взят в плен и передан Совет­ ской власти». Далее следуют короткие поясняющие слова автора, в ход идут свидетельские по­ казания, записи из конфиденциальной тет­ ради Смольнина-Терванда, картина все бо­ лее детализируется, становится все более зримой. Внезапно врывается сцена, уви­ денная внутренним авторским зрением: могучим потоком наступает Красная Ар­ мия. 13-я кавдивизия на марше: «На пути от Вороньих гнезд до Бурчума дивизия двигалась по песчаным степям, лишенным жилищ и всякой растительности, по камен­ ным полям — страшные для конницы про­ странства, на которых галечник сменяется булыжником, булыжник — кремнистыми напластованиями. В степи пушки и заряд­ ные ящики тонули по ступицу в горячем песке. Выбивающихся из сил лошадей вели в поводу. Жажда. Голод... Гибли люди, вер­ блюды, лошади... И ни слова ропота». Атака с ходу. Отступление Бакича. И снова мы оказываемся в зале суда. «ОБВИНИТЕЛЬ: Красные преследовали вас? БАКИЧ: Без обычной настойчивости: пе- ревал уже заметало снегом». И так — шаг за шагом раскрывается ис- тория разгрома Бакича, история героиче­ ского похода Красной Армии. Неожиданно вплетаются собственные воспоминания автора, он делится своими первыми детскими мечтами походить на «таежного деда» — Каландаришвили, без­ мерно храброго, неуловимого, доброго. Истинного героя, под стать сказочным бо­ гатырям и рыцарям. А после гибели «де­ да» кумиром ребят становится его помощ­ ник, носящий имя «священного моря»,— Байкалов. И вот по прошествии стольких лет у автора происходит новая встреча с тем же именем: из материалов судебного ' процесса вырисовывается картина герои­ ческой обороны отряда Байкалова, осаж­ денного Бакичем в монгольском монасты­ ре Саруль-гун. . Окруженный со всех сторон белогвар­ дейскими частями, Байкалов и не помыш­ лял о сдаче в плен. Комполитсостав отря­ да решает не отступать, забить гвоздь в стане белогвардейщины, сковать ее стой­ ким сопротивлением. Что это был за бой! Белогвардейцы «шли лбом». Цепи валились, их заменяли другие. Ворвались в монастырь, начался рукопаш­ ный бой, но трудно одолеть людей, созна­ тельно решившихся защищаться до послед­ него. Отступление. Все поле перед мона­ стырем покрыто трупами. Такой бой редко кто видел даже в европейскую войну. Эта картина описана одним из подчиненных Бакича подхорунжим Доброхотовым.