Сибирские огни № 12 - 1979

валось, что он вник в' производство, освоился. В движениях появилась уверенность, в словах вес. Народ мало-помалу проникся уважением к этому молчаливому человеку, порою шел к нему, ища совета по тому или иному вопросу жизни. Если «Куренок» дежурил на кухне, то можно и не сомневаться — во всем будет порядок, люди накормлены вовремя, вовремя отправлен обед на объекты, положен­ ная норма попадет полностью в общественный котел. Изменился «Куренок» и внешне. Роба всегда чистая, постиранная, сам побрит, пострижен, волосы не длинней трех сантиметров. Ко всему прочему следует добавить, что он аккуратно, не в пример другим- прочим, выполнял все Лечебные процедуры, а его личная учетная карточка была при­ мерной. И, естественно, результат не замедлил сказаться. Администрация представила его кандидатуру в список на досрочную выписку, освобождение, что в скором времени и было сделано. Но, увы, на этом все не закончилось. Через месяц, ровно через месяц «Куренок» явился к железным воротам ЛТП в самом жалком виде. Он слезно молил администрацию принять его обратно для лечения. Админист­ рация при всем желании сама не могла этого сделать. Требовалось вновь заполнять все бумаги, требовалось новое решение суда и пр. Чем дело кончилось — не знаю. Может быть, история повторилась сначала, если вмешались посторонние; в противном случае — доля подзаборника и смерть где-ни­ будь в кювете. Шансы на такой, и причем скорый, финал у «Куренка» были все, и ничего кроме них. Так прошел перед моими глазами отдельный кусочек жизни человека, кусочек обычной судьбы человека, в силу сложившихся жизненных обстоятельств и личной ду­ ховной слабости ставшего алкоголиком, скатившегося неуклонно и незаметно к полной потере того, что делало его человеком. 4 . Генка-«Сингапур» Кличка «Сингапур» к Генке Иванову пристала просто, но крепко. Генка молод, неопытен в житейских делах, и однажды при разговоре «за жизнь» кто-то из «алка­ шей» сказал: «Эх, Генка, не бывать тебе в Сингапуре при таком образе жизни». С этого момента кличка прочно утвердилась за Генкой. Он не обижался, на кличку охотно откликался, как на имя. В нашей среде преобладали люди среднего возраста. Старше пятидесяти и около этого — находилось немного. По крайней мере, я знал тольксг двух человек в возрасте пятидесяти шести лет, которые, по сравнению с другими, были здесь пол­ ными стариками. Объяснялось это тем, что лиц старше шестидесяти лет к нам не помещали для лечения. Второе, я думаю, правильное мое наблюдение таково: годам к сорока человек при систематическом употреблении водки делается вполне сложившимся алкоголиком, если он начинал капитально пить в пору возмужания, т. е. г|де-то после отбытия службы в армии, где, как известно, на этот счет не больно-то разгуляешься. Прибавим время на то, пока человек втягивается, привыкает сначала к малым, затем все к большим до­ зам спиртного. Затем начинается период сопротивления этому, когда человек — хо­ чет или не хочет он этого,— осознает пагубность систематической пьянки, от которой страдает прежде всего он сам, семья, работа. Здесь переломный период, большинство \