Сибирские огни № 12 - 1979

при наличии материала народ заколачивал не меньше, чем на воле. За вычетом всех затрат на содержание в профилактории оставался приличный остаток, который поме­ щался на лицевой счет лечащегося или высылался его семье по желанию оного. Кстати сказать, такое желание проявлялось редко. Очутившийся в ЛТП считал себя обиженным; жены, способствовавшие его помещению на лечение, по словам «алка­ шей», были сами виноваты во всем. Разумеется, лица, платящие по исполнительным листам алименты, а их было боль­ ш е чем достаточно, не имели претензий, что с них брали по закону. Много было и таких, которые по прибытии в ЛТП привозили огромный хвост долгов за вытрезвитель и штрафов за нарушение порядка. Некоторым этих хвостов хватало отрабатывать на год с хвестиком. На машинах людей развозили на работу за десятки километров от профилакто­ рия, и там они трудились на строительстве различных объектов. Надзор осуществлял­ ся контролером, который был обязан следить, чтобы «алкаши» работали и не отлуча­ лись с объекта. В основном же следить за тем, чтобы не пили. А уследить за этим было крайне трудно, попробуй уследи, если люди рассредоточились по одному-два челове­ ка на большой стройке, к тому же объект не огорожен и магазины недалеко. И хотя в такие бригады администрация подбирала наиболее надежных людей согласно доку­ ментам, однако пьянки на работе и побеги были довольно частыми явлениями. Порою по прибытии «домой» кто-то не в состоянии был войти в ворота без ¿помощи товарищей, или в бригаде недосчитывались одного-двух человек. В первом слу­ чае «алкаша» отводили прямым сообщением вытрезвляться. Выясняли фамилии отсут­ ствующих, в штабе устанавливали адрес, отправлялись по нему и, как правило, застава­ ли там беглеца в «дымину, в стельку». Из дома он попадал в изолятор, где как перво­ му, так и второму нужно было пробыть под арестом десять суток с той разницей, что первый, отсидев десять суток, мог вернуться в бригаду, а второй— под суд, если у него не первый побег. И давали ему до одного года заключения, зачастую с возвра­ том после отбытия срока — назад, в ЛТП, для продолжения лечения. Нарушитель отделывался не только изолятором, сведения о его нарушении зано­ сились в личную карточку, а следовательно — «половинка» ему не светила. А именно ею большинство «алкашей» жило и дышало. Всячески изворачиваясь, виновный ста­ рался не допустить этого, бегал по начальству, клялся, что в первый и последний раз, «нечистый попутал». Начальство порою внимало его мольбам, прощало, но когда за­ бывалась первая встряска, клятвопреступник вновь начинал обивать пороги админист­ рации, придумывал новые оправдания и увертки. Как закон — нарушители были постоянные, это или окончательно опустившиеся люди, или бывшие осужденные... Вечером, по окончании рабочего дня к воротам' стекались его обитатели. Здание наполняется гулом, хлопают двери; стоит непрерывный топот на лест­ ничных маршах; в курилках, если на улице холодно, не продохнешь: дым столсом валит из открытых форточек; по двору в разных направлениях снуют «алкаши». В ма­ газине очередь. Народ «отоваривается», берет за безналичный расчет предметы пер­ вой необходимости в пределах десяти рублей в месяц, если есть деньги на личном счету, «лимитке». Предметы туалета, не содержащие спирта, курево, галантерея: нос­ ки, нитки, прочие бытовые мелочи. Большим спросом пользуется коровье масло, сахар, так как у всех в привычку вошло перед отбоем попить чайку в дополнение к» ужину. Вообще после рабочего дня время заполнялось в основном по желанию, если не было Лечебных процедур, которые занимали буквально столько времени, чтобы дойти до санчасти, принять порошок, поставить крестик против своей фамилии в списке — и все. Это называлось «отметиться». Лечение вначале натолкнулось на массовое сопротивление. Спецлекарство «Те- турам» — таблетки белого цвета. Так вот, по осени, когда еще не было снега, дорож-