Сибирские огни № 12 - 1979

«Им не надо света»,— подумал он и уверил себя, что поступил правильно, ког­ да вырвал траву вокруг полуметрового клена, который он посадил этой весною. Тра­ ва была выше деревца; он ее вырвал; клен показался ему совсем, беззащитным. «Не сожгло бы его солнце», — подумал он, но понадеялся на то, что соседние деревца защитят тенью маленького собрата. Он поднялся на противоположный склон лога и неторопливо двинулся дальней дорогой к электричке. И тут как-то ясно, словно бы впервые в жизни, остановил свое внимание на том факте, что деревья у тропы и дальше от нее — разные; одни неимоверно толсты и высоки, и вокруг них пусто — только трава; другие деревья — и слабее, и ниже ог­ ромных собратьев, и стоят они скученно, часто, вытянув к свету тонкие стволы, уты­ канные засохшими ветками. Но и среди этих есть более здоровые и крепкие, и как раз их-то и окружает совсем хилая поросль, а то и сухостой. И четко увиделось ему то, что он знал давным-давно, со школьной скамьи; все просто — сильные теснят слабых, лишая их света. Сперва поднимается ровная масса зеленого подроста, и кто знает:— какое из них обречено рано или поздно на гибель? А дальше медленная беззвучная борьба. Стоит деревцу чуть-чуть задержаться в росте, отстать от соседей — как они ук­ рывают его тенью, лишают света и тепла, обрекают на прозябание. А почему деревце не поспело за всеми? Может, подточили e ra корни те, жи­ вущие во мгле; может быть, отложила на его молодой листве бабочка свои яички, и прожорли­ вое ее потомство объело всю зелень; может, под молодыми корнями оказался камень, глина, битое стекло; может быть, некто, проходя лесом и насвистывая песенку, наступил на деревце... И судьба его решена: его удел — скудное существование и неизбежная смерть. Уступая часть жизненного пространства, деревце дает здоровому соседу воз­ можность, перебороть и другие деревца, которые пока что честно делят место под солнцем, но этого места у них меньше, чем теперь его стало у удачливого соседа. Он растет, крепнет, и скоро крона его смыкается с кроною другого подобного удач­ ника, и всё, что под нею,— будет всегда под нею. Что это я?— остановил он себя.— Ведь можно дойти до дьявольских картин вза- имопожирающей природы, тогда как это и есть гармония: ведь лес — единый орга­ низм, и он борется за свое здоровье, причем в этом организме нет смерти, а ест^ только жизнь и все, что, казалось бы, умирает — то же самое деревце, ведь оно станет почвой, и с земными соками войдет в зеленого собрата, и станет его частью, здоровой, красивой, живой. И только так, если видеть лес, как лес, а не как изжив­ шие или изживающие себя формы человеческих сообществ,— ведь каждый человек — это лес, мир, вселенная, и где бы он ни родился — в деревне или в городе, луну он сперва увидел или уличный фонарь, может он поднять сто килограммов или не может, знает он бином Ньютона или не знает — каждый человек достоин счастья, достоин равного для всех солнца, достоин равной для всех возможности жить, радоваться жиз­ ни и продолжать свой род. * Он заметил яркое пятно туристской палатки. У палатки стояла светловолосая де­ вушка в синем свитере. Она, щурясь от дыма сигареты, зажатой красивыми губами, крутила верньер транзистора. 1 Повесть моя уже оканчивалась. Оставалось рассказать вам о Ефиме, сущий пустяк. Ефим в ту летнюю ночь проснулся, вышел из дома Кулебякиных, сел на крыль­ це и закурил. К нему подошли корова и собака. Ефим о чем-то их спросил, сказал им что-то, и они ответили ему, начали говорить с ним и между собою. И долго так говорили.