Сибирские огни № 12 - 1979

— Ты чо, как пыльным мешком из-за угла? Давай сюда огнетушитель. Пошарь там, за скамейкой Хомяк вчера стакан притыривал... Оглох? Гена шагнул в мокрую траву, пошарил, принес стакан. Витька выдрал зубами пробку, налил. — Вмажь с дорожки,— сказал он, и даже в сумраке было видно, как сморщилось его сухое лицо. За темными деревьями виднелись редкие фонари и огни танцплощадки. Внезап­ но оттуда, заполняя весь парк, понеслись оглушительные звуки вальса. Гена сел рядом с Витькой на скамейку, выпил. Вино холодным комком легло в желудке. — А где Ленька? — спросил Гена. — Вальсирует,— ответил Витька и сипло засмеялся. — А Нина? — С им в паре,— сказал Витька и негромко крикнул: — Хомяк, кончай! Тут еще некоторые интересуются!.. Держи, двоечник. Он еще налил. Гена выпил и снова ничего, кроме холода в желудке, не почувст­ вовал. Вальс неимоверно разрастался, и, наверное, больше от него, чем от тающего внутри холода, у Гены все медленно поплыло перед глазами. Задвигались в кустах смутные пятна, на асфальтовую дорожку вышли Нина и ко­ ренастый большеголовый Хомяк, Его толстая ладонь цепко лежала у Нины на плече. — Ну, вмажь, старуха, и пойдем теперь со мной повальсируем,— сказал Витька. Хомяк выплюнул окурок, тряхнул Нину. Она вяло закачалась, как ватная, как пьяная, заскулила, как щенок. — Цыть! Пей и пошла, куда говорят! — Что вы с ней сделали?— крикнул Гена! Он вскочил со скамейки. Хомяк быстро ухватил Гену за волосы, рванул его голову вниз и ударил в лицо коленом... — ...Да не буди ты его, пускай дрыхнет. — Поднять-то надо. Давай бери под ту руку. Так. Тащи сюда на койку... Вот, те­ перь пусть отдыхает. — Смотри, губу разбил. — Делов-то... Где ключ? — У меня... Угадаешь — в какой руке, идешь первый... Ну — в какой? — В этой. — Везет же тебе, Хомяк. Держи... Пластинку захвати. Там у них на тумбочке в углу проигрыватель стоит, заведешь... — Ты смотрел, рядом с восемьдесят пятой есть кто? — Никого. Гудит общага, все внизу на танцах... Да ты торкнись — на всякий по­ жарный. Коренастый ушел с ключом, пластинкой и раскупоренной бутылкой вина. Вскоре за стеной послышалась музыка, еле различимые слова песен. Музыка длилась и длилась, изредка прерываясь. Гена тяжело заворочался, замычал и сел. — Очухался? На-ка, заглоти для бодрости,— сказал ему сухолицый парень и про­ тянул стакан вина. Гена, закрыв глаза, медленно цедя через стиснутые зубы, выпил, потряс голо­ вой. Спросил: — Хомяк где? — Они с Ниной вниз на танцы пошли... Тебя будили, будили — куда там!.. Да и приложился ты тут об стул. Смотри, как губа распухла... Гена ощупал лицо. Музыка за стеною затихла. Вошел Хомяк. Витька встал из-за стола. Спросил: — Ну как, повальсировали? — Порядок... Чо, проснулся, Геннадий батькович?