Сибирские огни, 1976, №8

И теперь, л еж а в постели, я пытался как-то связать этот случай с Тамаркиным замужеством . Но ничего у меня не получалось. Взрослые говорят: если выходить за человека зам уж , надо его любить,— размыш ­ лял я,— а к а к ая ж е это любовь, если Т ам арка поцарап ала Илюхе всю морду? Д а , ну, а что такое любовь? Вот я до вчерашнего дня любил Т а ­ марку, мог бы и в прорубь сигануть, если б она ск а зал а . Д урак , конеч- но, был. Что в ней хорошего? Глаза? Так они блестят, к ак стекл яш ­ ки у плюшевого медвежонка — только и всего. Нет, любовь — это что-то не то... Вечером в нашей избе собрались бабы. Видно, женитьба бригадира растревожила их не на шутку. Отвыкли они от подобных событий за три года войны. Похудели, потускнели бабоньки, лица осунулись д а заветрели на беспощадном степном солнце, одни лишь лбы у всех молочно белеют,— почему-то в поле женщины всегда работаю т в повязанных до глаз п л а т ­ ках. Только Мокрына, Прокопия Коптева ж ена, каж ется, еще толще стала. «Ж ивотная, а не человек,— отзы валась о ней моя б абуш ­ ка.— Ничё к ней не прилипает. Н авари т картошечных очисток пополам с подсолнечными шляпками , навернет цельный чугунок — и хоть бы по­ нос прохватил. Зимой в одних опорках на босу ногу гарцует, а уж р а ­ ботать возьмется — черенки у вил трещ ат. Ж еребец , а не баба! Д а толь ­ ко к работе-то не шибко прилежна. Анадысь захож у к ней — храпит се­ бе на полу среди бела дня, ажно пузыри отскакивают. А в избе грязи ­ щ а— черт ногу сломит. Мухотищи расплодилось, так и гудёт, глаза вышибает. Мокрына, говорю, ты хоть бы порядок в избе-то навела, све­ жему человеку и зайти стыдно. «Кому стыдно,— отвечает,— пущай не заходит». Вот и весь её сказ!». Теперь, сидя в нашей избе, Мокрына раскуривала огромную сам о ­ крутку, и дым валил из ее рта, как из печной трубы. — Задушиш ь нас всех своим табачищ ем -то ,— выш ла из терпенья тетка М атрена Гайдабура. — Нюхайте, нюхайте, а то уж , поди, забыли, как мужиком пах­ нет,— хриплым басом захохотала Мокрына. — Д ак , забудешь, — вздохнула Д унька Р ябова, мамина по­ дружка.— По нынешним врем енам — и дед Курило первый парень на селе. — И вот ведь к а к а я несправедливость,— с к а зал а Киндячиха, жена бывшего бригадира.— Н аши мужья где-то кровь проливают, а этот пёс, Илюха-то, по девкам ш астает, как сыр в масле купается. Такую девку загубил, идол слюнявый... Тетка М атрена всхлипнула, промокнула гл а за уголком платка. — Шибко уж слезы у вас близко,— зару гала сь на нее бабушка Фе­ дора,^— чуть што — и нюни распускаете. Ты моли бога, чтоб Санька твой живой-здоровый вернулся. Н е такую еще кралю себе отхватит, не Тамарке чета. — Д ев к а уж больно хороша,— вм еш алась м ам а,— и в кого только такая красавица уродилась? — Ни в мать, ни в отца, а в проезжего молодца,— снова захохо та­ ла Мокрына. — Н а личико — яичко, а внутри, может, болтушок,— с к а зал а бабушка. — Оно так ,— подд ерж ал а Д унька Р яб о в а .— П равду говорят: с л и ­ ца воды не пить, лишь бы ум не купить. — Д а к я слыш ала — по доброму согласию у них? — продолж ая всхлипывать, спросила тетка М атрена. — А кто ж их знает,— отозвалась Д ун ьк а .— Мне другое с к а зы в а ­ ли — будто изнасильничал он Т ам арку , запу гал . И Анне, матери ее, при