Сибирские огни, 1976, №8

Д е д Курило ворочался и тяж ко стонал во сне. В горле у него что-то н атуж но хрипело и булькало . Больной он человек. Мой дедуш ка Семен р а с ск а зы в ал , что при К олчаке п арти занили они в одном отряде. П ровор ­ ным и удалым мужиком был в молодости Курило. Н а конях ск ак а л пу­ ще степного ветра. У него и ноги-то, к ак у к а за х а , калачи ком ,— будто специально д л я того, чтобы вершни удобнее сидеть. Лихим был р а з в е д ­ чиком в отряде, но однаж ды попался б елякам в руки. По глупости по­ пался. Шибко уж до баб охоч был Курило. И однажды ночью накрыли его колчаковцы в избушке у какой-то бабенки , солдатской вдовы . И всех п ар ти зан , что вместе с ним в ту деревню приехали, взяли сонных, в од ­ ном исподнем. Н а рассвете их вывели за околицу, построили в ряд и дали по ним ружейный залп . А когда все попадали , солдаты , чтобы убедиться, не ос­ тал ся ли кто живым , прошлись по трупам и над каж дым зан если и опу­ стили винтовку со штыком ,— словно лед пешнею долбили. И только п о с ­ л е этого успокоились, уехали прочь. К уриле пуля попала в плечо. Он упал и потерял сознание. Когда ж е стали убивать по второму разу , штык пропорол ему живот, прошел н а ­ сквозь до самой земли. Ожил он ночью. С трудом выбрался из-под сваленных в кучу т р у ­ пов, дополз до деревни. Зд есь подобрали его добрые люди, выходили и поставили на ноги. Хоть и остался Курило жить, да только стал совсем другим челове­ ком. Слепил на краю нашего села крохотную пластяную избуш ку об од ­ но оконце, там и бедовал , как крот в норе. Ночью сторожил на скотном дворе, а днем о тл еж и в ал ся в своей темной, холодной, к ак могила, л а ч у ­ ге и на люди показы вался редко. Так и состарился в одиночестве и, н а­ верное, потому р а згов ари в ать разучился. «Ж исть — она ш тука т а к а я ,— в зды хал мой д ед уш к а ,— не всегда по суставу гнет,— иной раз и ж и в а я кость хряснет... А ить какой был сокол! Н а вечерках мы вместе гуляли . Бы вало , выйдет Курило плясать под гармонью , только черными к у д р я ­ ми тряхн ет д а глянет из-под бровей на какую девку — ту, бедолагу , в ж ар ср а зу бросает, а то и в слезы. Такой у него был в згл яд обморочный: самы е злы е собаки и те от него с визгом прятались...». К аж е тся , я еще и уснуть не успел, только забы л ся чуть-чуть, а дед Курило уж е толк ае т меня в бок, будит. Я угрелся под шубой, ш евель ­ нешься — и то мурашки от пяток до самой макушки бегут, но ничего не поделаеш ь, надо подниматься, идти подменять продрогших, наверное, хохлят. Н а улице пасмурно и прохладно. Небо завал ено серыми тучами , но дож д я опять не будет: выпала больш ая роса. Я и двух шагов не сд елал , как лап ти мои промокли насквозь, раскисли и сделались осклизлыми , будто ступал я в жидки е бычьи шевяхи. Ноги ср а зу зам ер зли , я снял лап ти и повесил на сучок сушить. Но и босиком было не лучше: роса об ­ ж и гал а ноги до ломоты . М едленно, словно нехотя, заним ался дремотный денек. Птицы еще спали в березовых ветках, прикрыв бледными пленками гл а за . И т а к а я стояла тишина, что звенело в ушах. Но вот^ где-то за тен ьк а л а синица, ей отозвалась дру гая . Н ад с а ­ мой головой неслышно, будто тень, пролетела сова на своих мягких округлы х кры льях . Н а весь лес застр еко тал а потревож енная кем-то сорока, и ср а зу проснулся, многими птичьими голосами загом онил березняк . С тяж ким и утробными вздохами стали подниматься на корм еж ку быки. З ащ е л к а л и копыта, за тр ещ ал а ж есткая тр ав а. О тдохнувш ее с т а ­ до споро двинулось в сторону овсяного поля. Я побеж ал н аперерез, во-' лоча отяж елевш ий от росы бич. Огромный бык по кличке Ш ам ан , с ок