Сибирские огни, 1976, №8

— Струхнул, значит, сваток, не рад встрече? — весело спросил он дедушку. Мне бояться нечего. Это ты, небось, дрожишь, как овечии хвое г, всякий куст за версту обходишь. — Ничего, будет и на нашей улице праздник. — Какого же ты, интересно, праздника ждешь? Ждешь, когда сюда немец придет, что ли? — Дедушка начинал сердиться, а это никогда еще к добру не приводило. а Я забился в угол нар, с головой укрылся тулупом. Свата Петру я боялся Жил он в соседнем от нашей деревни поселке Липокурово, иног­ да наезжал к нам в гости. Р або тал бухгалтером в тамошнем колхозе, человеком, значит, был авторитетным, и мой дедушка раньше относился к нему с почтением. Когда началась война и мужиков стали з абирать на фронт свата Петру з аб р ак ов а л а в районе медицинская комиссия. Хотя с виду он был здоров, как бык, и сроду не носил очки, тут вдруг о к а з а ­ лось, что у него больное сердце и слабое зрение. Эти скоропостижные недуги вызвали у кого-то из односельчан подозрение, на бухгалтера д о ­ несли, что он перед тем, как идти на комиссию, пил табачный отвар, т а ­ баком же натирал себе глаза. От этого снадобья сердце какое-то время начинало работать с перебоями, а г л а з а краснели, слезились, и человек действительно становился полуслепым. Сват Пётра вовремя успел скрыться из поселка. Его искали всюду, милиционер из райцентра приезжал и в нашу деревню, был у пас, до ­ прашивал деда и бабушку, д аж е грозился, что всем нам будет худо, ес­ ли мы укрываем дезертира-родственника. Но сват Пётра будто в воду канул. Долгое время от него не было ни слуху, ни духу,— и вот объявился... ...— Значит, немца ждешь, сволочь?! — наседал дедушка. — Д а ты не сволочй, не больно я тебя боюсь! заорал гоегь и грохнул о стол кулаком. Дедушкин пыл как-то сразу сник. Он всегда быстро остывал, когда встречал отпор. Молча закурили. Я наблюдал за ними из-под тулупа од ­ ним глазом. Дедушка снова разлил бражку. Выпили. Я же к тебе с добром пришел,— тихо заговорил сват Петра, сродственник все ж таки. Что же мне теперь, в петлю лезть, раз такое дело вышло? Сейчас бы и рад на попятную, да поздно уже... Дьявол , видно, попутал — сам не знаю, как оно получилось. Бога-то в суматохе редко вспоминал, вот он и послал нака зание за грехи мои. А ведь он как учит, милостивец-то наш? Возлюби ближнего, ако самого себя... — Испужался ты. А у страха глаза велики, смягчился дедушка. — Думал , поживу у тебя, сколько можно,— жалобно продолжал сват, д аже слезинку со щеки ладонью смахнул. Поживу маленько, по­ ка эта буча уляжется. Лишним ртом не буду, свой кусок и здесь честно заработаю. Тяжело, поди, одному-то с овцами управляться? — Живи ,— согласился дедушка,— место на нарах не пролежишь. Да вот только, бывает, обозники к нам наезжают. — Хорониться буду. А тебя не продам, не бойся. В случае беды к а ­ кой — скажу, насильно вселился, под ружьем тебя держал . Вот он, об­ рез-то,— гость вытащил из своего мешка штуковину, похожую на дет ­ ское ружьецо. Это была одностволка с отпиленным прикладом и ду лом — В обиду себя не дам в случае чего,— он холодно взглянул на деда и потряс обрезом перед его носом. — Поня-атно,— протянул дедушка. И стал собирать на стол. Бросил в печь полешко, подогрел чай. Потом они легли спать. Сват Пётра только коснулся изголовья, как тут же захрапел — заливисто, с бульканьем и присвистом. Дедушка долго ворочался, не мог заснуть. Я уже стал задремывать, когда гость