Сибирские огни, 1976, №8

— Мало одной передовой? — В Братске такое качнется... Как можно — рядом быть и не там... Загрузил чемоданы красками и кистями и уехал. А вскоре ,во всех газетах .появился снимок — на скале надпись: «Здесь будет пост­ роена Братская ГЭС». Это работа Николая. С этюдником не расставался. И чем выше поднималась плотина, тем Николай на­ стойчивее работал. И рано утром, и днем, и вечером до темноты писал, писал... В посе­ лок возвращался не с одним этюдом. Хотелось как можно больше запечатлеть на карто­ нах то, что вскоре закроет море. - В 1959 году в Иркутске проводилась выставка местных художников. Сластенко привез много работ. Корреспондент радио записал беседу с Николаем, который сказал о своем желании написать картину «Братское море». Но по дороге в Братск случилось несчастье: машина перевернулась. В день открытия выставки были и похороны. Николай Сластенко лежал в гробу, а над Братском слышался его голос из репродукторов. ■ Ныне память о первом летописце-художнике величайшей гидростанции мира увеко­ вечена: одна из улиц Братска названа улицей Николая Сластенко. После войны Василий Стародумов вернулся из армии на завод. Сейчас он на пен­ сии, но не порывает связь с заводской многотиражкой. В последнее время издано не­ сколько его книг: очерки о комсомолии Иркутска (1969), байкальские сказы (Новоси­ бирск, 1968, Улан-Удэ, 1970 и 1975). Василий Пантелеймонович завершает большой ро­ ман, работе над которым он посвятил уже не одно десятилетие. И Денис Цветков побывал на фронте. Вернулся на свой завод. И не погасло его увлечение живописью: участвовал в нескольких выставках. Не погасло и второе увлече­ ние его, которое требует так много душевных сил,— стихи. Они для него — вечерняя смена после заводской работы. Его первый сборник стихов «Высоковольтка» вышел в 1973 году. Минувшая война живет и сейчас в сердце его лирического героя даже в стихах о родной природе: От дождя Земля в холодном поте. Небо прохудилось над тайгой. Мы, подобно матушке-пехоте, В кедраче укрылись с головой. Как перед сраженьем, Ждем рассвета — У костра продрогшие сычи. Неужели не взлетит ракетой Солнце, Отсыревшее в ночи? Но с фронта вернулись не все... Были письма от Моисея Рыбакова домой, в Иркутск. 9 августа 1942 года: «Для нас остается одно — драться до конца, другого пути у нас нет, судьбы, отличной от судьбы России, тоже не найдется...» 15 апреля 1943 года: «Здесь тоже весна, и почки набухли, и птицы резвятся про­ меж «мессеров»... 6 июля 1943 года: «В госпитале я пролежал немного больше трех недель. У меня се­ годня хороший день — выписался из госпиталя...» И в перерывах между боями были стихи, выстраданные, суровые, солдатские: Из боя в бой — солдатское житье. Но до последнего готов я вздоха Сражаться за грядущее твое. Это пока еще черновые строки, вписанные в карманный блокнотик, но и в торопли­ вости их чувствуется живое биение сердца: Кого не караулит пуля. Тому, быть может, не понять: Июньский день на день июля Легко и радостно менять.