Сибирские огни, 1976, №8

— Ах, растудыт-твою так, ядрена корень! И помолиться, ироды, не дают! Он запустил на полати валенком, поматерился еще немного и снова встал на колени... 2 Д е д часто любил повторять: «Бог-от он все видит, от него, паря, не спрячешься». И это была правда. С какой бы стороны иконы я ни заходил, бог все равно смотрел на меня в упор своими круглыми, ка к у гуся, глазами . Я пробовал быстро перебегать из угла в угол избы, надеясь, что он не успеет за мною углядеть, но и это ни к чему не при ­ водило. Мне ка залось , что бог неотступно следил своими злыми круг­ лыми г л а з ам и только з а мною одним, будто больше никого и не было в избе. А т а к а я с л еж к а была мне теперь ка к ра з ни к чему. Д е л о в том, что вот уж е несколько дней меня страшно волновала одна таинствен ­ ная вещь, которую я увидел в бабушкином сундуке, когда она рылась там, п ерекладыв ая разные монатки. Эта вещь л еж а л а на самом дне сундука, длинная и тонкая, з ав ернут ая в промасленную холстину. Я спросил у бабушки , что это з а штуковина. — А это дедушкина с а б л я ,— сказала , она.— Еще с германской вой­ ны он ее принес, з а храбрость его наградили... Он ведь, дедушка-то наш, шибко отчаянный д а проворный был в те поры, д в а Георгиевских креста имеет... Но я уж е не слышал ласковую бабушкину воркотню, я весь был поглощен никогда не виданной мною саблей. — Разверни , б абушка , дай посмотреть,— н ачал я канючить. — Что ты, батюшко, что ты ,— испугалась она.— Р а з и ты не знаешь нашего деда? Д а он и пальцем к этой холере притра гиваться не велит, да он з а это... голову оторвет и в г л а з а бросит. — К а к это т а к можно — оторвать голову и бросить ее в гла за? — А вот уж дед сможет, он на все мастак... С того-то времени и потерял я покой. И целымц днями д умал теперь только о том, к а к незаметно з ал е зть в сундук, посмотреть саблю. Сде­ лать это было не т ак трудно, я часто оста вался в избе один, с малышами , но мешал бог. Сколько р а з подкрадыв алс я я на цыпочках к з ав етно ­ му сундуку, тихонько приподнимал крышку, но всякий ра з пугливо о гл я ­ дывался н а икону и не выд ержив ал злого божь е го в згляда. Я вознена­ видел бо га и придумывал всякие хитрости, чтобы его обмануть. Но од ­ нажды ко мне пришло простое решение. Оставшись как-то в избе один, я придвинул к углу стол, поставил на него стул и, взобравшись на этот помост, накинул на икону черную б абушкину шаль. Потом спокойно открыл сундук, разворошил пахнущие н афталином разные шмутки и достал саблю. Д р ож ащ им и руками ра звернул промасленную холстину. На черной костяной рукоятке прочитал по слогам желтые слова: «С. М. Прокосов \ за доблестную храбрость и отвагу...» Я вытащил с а б ­ лю из ножен, попробовал на палец сияющий голубой сталью клинок, и меня охватил непонятный восторг, д аж е ж а р к о стало. «Вот он у меня какой, дедушка ,— снова с гордостью подумал я .— И ничего, что злой иногда бывает, зато — самый храбрый герой...» А на бога у меня злость прошла. Не выдал он. Никто т а к и не узнал , что брал я саблю. Може т быть, не увидел он этого из-под платка, а может, и сам-то он, бог, всего лишь — темная личность, н ам а ле ­ ванная на доске,— как говорит колхозный ■кузнец Г айд абура , дядя Яков...