Сибирские огни, 1976, №8

кался вокалом, у него был приятный ли­ рический тенор. Но вот болезнь, которой он страдал уже более десяти лет, все больше калечила его. Отсюда неустроен­ ная личная жизнь и многие другие труд­ ности. Болезнь, действительно, жестоко «по­ работала» над Григорием. Его позвоноч­ ник был совершенно неподвижен и не­ сколько согнут вперед, образуя горб. Лицо и голова тоже были выдвинуты вперед, неподвижными были оба тазо­ бедренных сустава. На протяжении года я дважды опери­ ровал Григория. Он начал ходить без трости. Стал семейным человеком. Мно­ го и успешно работал. Выступал на са­ модеятельной сцене. В общем, жил хо­ рошо и полнокровно. Периодически мы встречались. В 1965 году Григорий, узнав, что я за­ нимаюсь хирургией позвоночника при болезни Бехтерева, стал настоятельно требовать, чтобы я оперировал его и устранил имеющийся у него горб. Я дол­ го не соглашался, пытался отговорить его, «пугал» сложностью и трудностью предстоящей операции, ее риском и опасностью, словом, тянул, а почему — сам не мог объяснить себе. Интуиция? Конечно, она. Я не берусь определять смысл и значе­ ние этого слова в роступках других лю­ дей. Я могу говорить только о себе. Не­ однократно возникавшие интуитивные предположения в моей жизни оправды­ вались и из категории предположений переходили в реальную действитель­ ность. Так было и с Григорием. И все же он победил. В конце кон­ цов, я согласился и положил его в кли­ нику, тщательно и долго обследовал, придирчиво относился к незначитель­ ным, не имеющим какого-либо принци­ пиального значения отклонениям в по­ казателях его состояния, перепроверял эти показатели без конца и края. А он требовал и настаивал... Операция, подобная описанной у Аб­ дуллы, прошла спокойно. Я удивляюсь следующему обстоятель­ ству. Обычно, когда операция проходит типично, без осложнений и каких-либо особенностей, со временем детали ее сти­ раются из моей памяти. А вот прошло уже столько лет, и в общем-то ничем не отличавшаяся от прочих подобных опе­ раций, эта ярко воспроизводится моей памятью. Почему? Состояние Григория было хорошим. И тогда мне казалось, что все страхи позади, что зря столько времени я отка­ зывался его оперировать. Первые сутки после операции тоже прошли спокойно. Казалось, все будет хорошо и дальше. На вторые сутки у Григория появи­ лось вздутие живота. Это бывает при подобных операциях и обычно не пуга­ ет, так как легко уступает простейшему лечению. Такое лечение было проведено и ему, а вздутие не уменьшилось. По­ вторные курсы лечения тоже не приве­ ли к успеху. В моем сознании зародилось упорное беспокойство. Ведь операция была на позвоночнике, вблизи спинного мозга. Редко, но все же в подобных, случаях иногда возникает так называемая пара­ литическая непроходимость кишечника, когда не подчиняющиеся автономной нервной системе петли кишечника начи­ нают безудержно и беспредельно расши­ ряться в полости живота. По ним пере­ стает передвигаться содержимое. Оно всасывается в кровь и отравляет челове­ ка ядовитыми продуктами распада. Раз­ дутые петли кишечника поддавливают диафрагму, лишают ее возможности со­ вершать дыхательные движения и тем самым полностью выключают брюшное дыхание. И тогда —конец, смерть от удушия. У Григория, единственного из всех па­ циентов, которых я оперировал на по­ звоночнике, а их уже несколько тысяч, единственного из восьмидесяти, которых я оперировал по поводу горбов при бо­ лезни Бехтерева, развилась паралитиче­ ская непроходимость. Мои помощники и я не отходили от него. Мы делали все возможное и невоз­ можное, но наши действия оказались бесплодными. На пятые сутки после операции Гри­ гория не стало. Прошло много лет, а я не могу забыть этого человека. Я слышу его голос. Мыс­ ленно воспроизвожу его манеру дер­ жаться, вижу его улыбку, а потом — полные муки и, видимо, понимания не­ поправимости глаза. Ну, а Марина, Абдулла, Саша и мно­ гие другие мои пациенты, о которых я не рассказал, но которые стали мне род­ ными, потому что столько сил, нервов, труда было потрачено на каждого, столь­ ко желания, чтобы каждый из них стал нормальным человеком?! Как они? Мно­ гие, очень многие пишут, что они до­ вольны жизнью. И я рад за них. Мы все рады, потому что чувствуем себя почти что родителями, выпускающими их в новую жизнь. ♦