Сибирские огни, 1954, № 3

резиненным плащом. Надо было запнуться за кочку, чтобы опомниться и подсмеяться над собой: «И твой лёд растаял». Мария торопливо рвала яркооранжевые цветы и складывала их на согнутую в локте руку. — Купальница, авдотки, жаркой, жарки,— как только не называют их! — восклицала она.— Правильнее бы всего — жарки.—Мария поднес­ ла самый крупный цветок к щеке и, улыбаясь, сказала:—Даже, ка­ жется, жжёт. Вы не любите, Юрий Дмитриевич, цветы? — Она взглянула на него из-за охапки цветов, и оранжевый жар их, казалось, охватил сво­ им пламенем щёки девушки. — Почему, думаете, нет? — спросил Никитенко. — Я думаю, не очень. Мужчину цветами не удивишь, вас тем более. — Почему «тем более»? — У вас нет к ним любви. — Смотря по тому, как понимать любовь,— сказал Никитенко, осто­ рожно срывая цветы с высоких стеблей.— Как вы её понимаете? — Я ?—Мария выпрямилась, опустив к коленям букет.— Так, что иначе уже не могу!— Волосы её колыхнулись на плечах.— Уж если увиде­ ла, понравилось, значит, надо. Думаете, я не нарвала бы цветов, если бы вы не остановили машину? — Кдк бы вы их нарвали? — Выпрыгнула бы из машины и нарвала! ' — А если бы сломали себе ноги? — Пусть! — Ну, правильно, любовь и кровь — старые рифмы. И старые и, оче­ видно, вечно молодые,— с глубоким вздохом произнёс Никитенко. Нарвав немного цветов', он стал очищать их от листочков, обрывать корешки. «Выпрыгнула бы из машины...» Не мудрено для таких, как она! Такие из жизни выпрыгивали, — толкала любовь. Что же случилось у этой? Только позавчера встретила своего дружка на вокзале, сегодня умчалась из города... со мной. Пожалуй, приезд Сергея Ермакова и побудил Никитенко ускорить первую встречу с девушкой. Он понаблюдал, как Мария рвёт цветы: бе­ гом, торопливо, горстью. У неё была уже не охапка, а целый ворох. — Куда вам столько? Мария сорвала ещё один цветок и уронила его. Она наклонилась, чтобы поднять, но не сделала этого. Никитенко застал её врасплох своим вопросом. Она как раз думала, что хорошо бы водрузить букет в огромную вазу, Сергей придёт, увидит его и похвалит, потом он выберет самый красивый жарок и скажет: «Очень пойдёт к твоим волосам». — Себе,— смущённо сказала Мария, хотя была уверена, что Ники- • тенко по лицу прочитал, что было у неё на уме. Никитенко, конечно, догадывался. И от мысли, что она собирает цветы для Сергея, ему стало досадно. Но он взял девушку под руку^ и повёл к машине. С какой жадностью он поцеловал бы её в губы, измял эти оран­ жевые цветы, чтобы они не достались тому! А Мария ничего, ничего не заметила. Перед нею был и остался не­ обыкновенный человек Никитенко, с самыми чистыми мыслями и сердцем, отданным одной Софье Павловне. Ей казалось, что с ним она могла бы пойти и поехать куда угодно и всюду чувствовала бы себя хорошо и спокойно, как под бронёй. _ Одного теперь хотелось ей: проехать по посёлку шахты Дальней ми­ мо дома Сергея. Пусть Сергей увидит и подивится. Она даже откроет дверку и крикнет из машины:,«Здравствуйте!» Ничего подобного не произошло. Через посёлок шахты они проехали 4. «Сибирские огни» № 3.