Сибирские огни, 1954, № 3

знакомом, с детства дорогом мире с его домашним теплом, с .чудодей­ ственной прохладой в тени тополей на широкой улице, с торжественным пением басистых гудков шахтёрскогд города. За окном синела без конца и без края тайга. Она подступала к са­ мой дороге. Кряжистые, кудлатые кедры и грациозные ёлки теснились в распадках; на взгорья взбегали лёгкие сосны, чуть прикрытые хвоей, бронзовели на солнце. Лес, лес, лес... И этим тоже она дорога, Сибирь! Сергей перевёл дыхание. Вот и кончились пять институтских лет. Им предшествовали годы фронтовой службы. Опять начинай новую жизнь, теперь уже очень большую; начнётся самое интересное, или, как выразил­ ся накануне Георгий Иванович Вихрецов, «генеральное» в жизни... Сергей Ермаков обернулся, услышав, ставший вдруг очень явствен­ ным, перестук костяшек домино о фанерную крышку чемодана: открылась дверь купе, и в коридор вышел тот самый Вихрецов, о котором он только что подумал. Георгий Иванович, отчаянно дымя папироской, держал в одной руке бритвенный прибор и мыльницу, другой ощупывал щёки и подбородок тусклого небритого лица. Через плечо висело махровое полотенце. — Подъезжаем! — по-молодому весело сказал он, поровнявшись с Сергеем. — Теперь уже близко!—подтвердил Сергей.—Можно сказать, дома. — Сами здесь, а мечты уже там? — Георгий Иванович просунул в окно остриженную голову и сощурил один глаз,— из окна дуло.—Мать будет встречать, отец? — Должны.— И Сергей снова представил себе, как отец с матерью, постаревшие, сидят рядком на диване в зале ожидания пассажиров и по­ глядывают на часы. — Любимая девушка?.. — Любимая?..— Сергей замялся. Но ощутил на себе тёплый взгляд голубых глаз, разглядел мелкие морщинки под ними и проникнулся таким доверием к своему новому знакомому, что откровенно признался: — Была и девушка... Давно... В первой молодости. Я — фронтовичок, она — почти девочка. В общем, как говорится, давно и неправда. Время и расстояние, оказывается, имеют значение. Если и были... чувства... могли поблёкнуть и потускнеть. И у неё, и у меня. — По причине неприменения? — рассмеялся Георгий Иванович, пря­ ча в карман мыльницу. Запросто спросил: — Старая любовь поблёкла, а новая не расцвела? — Нет.— Сергей поправил широкой ладонью волосы, жёсткие от га­ ри и пыли. — За все пять лет не нашлась? — Если говорить серьёзно, за все. — Вот уж это для меня непонятно. Получить от неба душу и не лю­ бить. Где логика? — Вихрецов беспечно расхохотался.— Значит, живучей оказалась старая любовь? Та, что потускнела от времени? — Может быть, — пожал плечами Сергей. Он и сам не знал, что-с ним творится. Было время — любил. Постоян­ но вспоминал Марию в первые годы жизни в Москве, даже во сне видел часто-часто. Ночью, проходя по безлюдной, погружённой в торжествен­ ную тишину Красной площади, думал: как бы она, Мария, затаила сейчас дыхание перед нетленными камнями истории. Потом это как будто стало проходить. Возникнет в памяти дорогой прежде образ и исчезнет, словно скроется в тумане. И только в последнее время, возвращаясь домой, Сергей стал чаще думать о прежней любви. Опять появилась мучительная потребность встретить Марию, поговорить. О чём? Наверное, о прошлом. Может быть, извиниться. Но за что? 2. «Сибирские огни» № 3.