Сибирские огни, 1954, № 3

Они не сваливаются с неба, не являются врождёнными, они воспитываются совет- ! ским ^обществом, коллективом советских ! людей, в семье, на производстве. Коллектив стал постоянным предметом изображения в советской литературе. Ри- суя^советских людей, писатель не может обойти то главное, что органично входит в их повседневную жизнь,— организован­ ную партией всеобщую борьбу людей за осуществление грандиозного строитель­ ства коммунистического общества. Он не может не показать, что народ—движущая сила истории. В таких выдающихся произ­ ведениях советской литературы, как «Же­ лезный поток», «Разгром», «Поднятая целина», «Далеко от Москвы» и других, главный герой—коллектив. Всем извест­ но, что в этих произведениях действует не какая-то безликая масса, а выделены и ярко обрисованы отдельные люди, выпол­ няющие в коллективе ту или иную роль. Коллектив мы ощущаем в романе не только тогда, когда автор рисует массо­ вую сцену, когда он показывает непо­ средственное воздействие массы людей на отдельного человека. Мы видим его силу и в отдельном человеке, если он проникся высоким сознанием необходи­ мости объединения, слаженности дей­ ствий, дисциплины, и требовал бы этого не только от себя, но и от других. Фаде­ ев, Шолохов, Серафимович, Джаев стре­ мились раскрыть, как растёт и крепнет коллектив. Например, в романе Ажаева Батманов и Залкинд считали своей глав­ ной задачей создание коллектива, способ­ ного построить нефтепровод в кратчай­ ший срок. После большой и трудной работы, про­ деланной строителями, Батманов говорит: «В чём главное наше сегодняшнее дости­ жение? Оно не в том, что мы за день сде­ лали дорогу на остров, привели в поря­ док автомашину, дотянули провод до про­ лива. Главное в том, что мы с вами убе­ дились 'сегодня: когда ясна цель, когда мы правильно организованы и единодуш­ ны — для нас нет невыполнимых задач, не зря сказано: «нет предела силе чело­ вечьей, если эта сила — коллектив». Сложный и трудный процесс создания дружного1, единого в своих стремлениях советского коллектива — таков сюжет­ ный стержень романа Ажаева. Тот или иной образ раскрывается автором в той мере, в какой необходим он для харак­ теристики всего коллектива. Но писатель может поставить и другую цель: пока­ зать, как под воздействием коллектива растёт и крепнет личность, выковывается характер. Это сделал Б. Полевой в «По­ вести о настоящем человеке». На Алек­ сея Мересьева воздействуют представи­ тели различных коллективов советского общества. Примерно то же самое происходит с героем повести В. Мастеренко. Михалыч, Осокин, Ковалёв, Рубин, наконец, и ре­ дактор — это редакция газеты, это люди,1 11. «Сибирские огни» № 3. которые работают с Виктором Тихоно­ вым, помогают ему овладеть профессией, учат его. И они имеют на это право, так как каждый из них не новичок в газетном деле, это старшие опытные товарищи Виктора, члены редакционного коллекти­ ва. Никитин, Бахарев, Сергей — рабочие, характером своей коллективной работы, требующей веры в человека, организо­ ванности и дисциплины, постоянно напо­ минают Виктору: «...самое страшное—не верить в людей... сам себя оставляешь один, а одному ничего нельзя». Бородин, Ольга Николаевна, Куренок и колхозные комсомольцы — это люди, пример кото­ рых позволил Виктору по-новому взгля­ нуть на себя, оценить свою жизнь, своё дело, место своё в общем строю. Созна­ ние Виктора, его характер формируются под воздействием старших товарищей, с которыми он живёт и работает, — Миха­ лыча и Осокина, Ольги Николаевны и Куренка, Ковалёва и Бородина. Образы этих людей живы и оригинальны, и вли­ яют они на Виктора не только тогда, ког­ да прямо говорят ему, как следует посту­ пить (риторически, декларативно), но прежде всего своим личным примером преданного, самоотверженного служения делу, которое они выполняют в интере­ сах советского народа. В этом и заклю­ чается суть идейной жизни любого кол­ лектива в нашей стране. И сколько бы раз ни излагал герой свои взгляды по различным вопросам на страницах произ­ ведения, если мы не видим его дел, не представляем себе, во имя чего они со­ вершаются, мы не поймём сути идейной жизни общества, коллектива, представи­ телем которого является этот герой. Ес­ ли В. Мастеренко в какой-то мере успел в этом, то он на верном пути к широким обобщениям. Доказательством этого слу­ жит обаятельный образ Куренка и об­ раз Николая Касьяновича, стяжателя, спекулянта, вора. Но иногда В. Мастеренко оказывается на поводу у тех критиков, которые жаж­ дут, чтобы им обязательно что-то разъ­ ясняли, выделили и подчеркнули смысл найденной и воспроизведённой сцены, и писатель время от времени срывается на декларацию, нажимает на «этапы» роста своего героя, хотя таковых у него пока ещё нет, выдаёт «аттестат зрелости» Виктору, хотя он ещё далеко не созрел, а главное, всё ещё обходит некоторые ост­ рые углы развернувшейся идейной борь­ бы героя с такими, как Студенцов. Этот талантливый изворотливый карьерист ра­ зоблачён как-то очень уж просто, почти само собой. Писатель обнаружил извест­ ную долю робости в раскрытии всей глу­ бины намеченного жизненного конфликта, в раскрытии всей сложности, трудности борьбы с такими людьми, с их взгляда­ ми и делами. Это и сделало образ Тихо­ нова менее значительным, менее выпук­ лым, чем он мог бы быть. Создавая ха­ рактеры Студенцова и Николая Касья