Сибирские огни, 1954, № 3

ред хищниками. Поговорки «ежовые ру­ кавицы», «куда Макар телят не гонял» и другие в сатире Щедрина часто служат для аллегорического обозначения поли­ цейского самодержавного произвола. Этот способ использования пословиц в каче­ стве аллегорий входил в систему «эзо­ повского языка» Щедрина. По замеча­ нию сатирика, «с одной стороны, появи­ лись аллегории, с другой — искусство читать между строками». Чехов любил в ранних произведениях пользоваться пословицами, поговорками, меткими словами народной речи в щед­ ринском духе. Например, в «Гадальщи­ ках и .гадальщицах» (1883) Чехов рисует следующую сценку: «Редактор ежеднев­ ной газеты садится погадать о судьбах своего родного детища. — Оставьте, — говорят ему, — охота вам себя расстраивать! Бросьте! Редактор не слушает и глядит в ко­ фейную гущу. — Рисунков много', — говорит он. — Да чорт их разберёт... Это рукавицы... Это на ежа похоже... А вот нос... Точно у моего Макара... Телёнок вот... Ничего на разберу!»* Этот и другие подобные сатирические намёки явно рассчитаны на уменье чита­ теля читать между строками. Высокого мастерства сатира Чехова достигает в одном из лучших рассказов раннего периода — «Брожение умов» (1884). По художественной манере, из­ бранной Чеховым, рассказ в какой-то степени преемственно связан с щедрин­ ской «Историей одного города». Может быть, не случайно Чеховым дан к расска­ зу подзаголовок «из летописей одного го­ рода». Картина «беспорядков», возни­ кающих в городе, Чеховым изображена в комическом и сатирическом виде: обыч­ ный бытовой факт, житейская мелочь (Почешихин и Оптимов созерцают стаю скворцов и этим привлекают внимание скучающих городских зевак) начальством возводится на степень «смуты», непови­ новения начальству. Обыватели чеховского города сроДни глуповцам из «Истории одного города» Щедрина: они пассивны, подчинены чувству стадности, представляют удоб­ ный объект для мероприятий начальства. Сатирическая характеристика городских обывателей достигается в рассказе раз­ личными приёмами. Этой цели служат у Чехова и фамилии персонажей, и иро­ ническое изображение поведения обыва­ телей, и непосредственно авторское заме­ чание («С обывателей лил пот, как с за­ езженных лошадей, и на них же засыхал; лень было вытирать.»1 2 * 2), и диалог. Че­ хов — изумительный мастер в использо­ вании диалога как средства художествен­ ного живописания. Диалог у Чехова исключительно динамичен. 1 А. П. Ч е х о в, т. II, стр. 96. 2 А. П. Ч е х о в , т. III, стр. 36. КО. «Сибирские огни» № 3. Большую экономию художественных средств Чехов проявляет также при изо­ бражении городских властей. Он явно избегает портретных и психологических характеристик начальства, но в этом и нет необходимости. Деятельность город­ ских властей находит художественное воплощение в речевых выступлениях персонажей. В особенности обращает внимание подчёркнутое воспроизведение орфоэпии и фразеологии полицейской власти: «Пожжаррные, приготовьсь! Рра- зойдитесь!»... «Не рразговаривать!.. Живааа»1 и пр. Художественное завершение тема «смуты» в рассказе «Брожение умов» получает в «бумаге» Акима Данилыча к начальнику губернии с сообщением о ликвидации «дела». Эта бумага пред­ ставляет комическое пародирование со­ держания и стиля официальных донесе­ ний. На фоне известных' читателю собы­ тий это «донесение» усиливает комиче­ ский и сатирический эффект всего по­ вествования. Эффект достигается, во- яервых, включением в донесение заме­ чаний, не имеющих никакой связи с со­ бытием: «Именно только молитвами ва­ шей добродетельной супруги, живущей в благорастворённой даче близ нашего города, дело не дошло до крайних преде­ лов!». Во-вторых, патетически приподня­ тым изображением поведения Крушен- ского и пожарного майора Портупеева как «достойных слуг отечества». В-третьих, самохарактеристикой Акима Данилыча, сделавшего всё, что «может сделать слабый человек».2 Как видим, уже в молодые годы Чехов почувствовал идейную и художественную силу сатиры. Щедрина. Несомненно, ■Щедрин помог Чехову стать на тот путь творческого освоения действительности, который был немыслим без глубоких об­ щественно важных обобщений. Неверно думать, как это делают неко­ торые исследователи,' что Чехов пароди­ рует Щедрина. Ю. Соболев, например, пишет: «В целом ряде мелочей Чехова легко проследить влияние Салтыкова- Щедрина, манера и стиль которого па­ родируются Чеховым».3 Под пародией принято понимать сатирическое произве­ дение, комически имитирующее, высмеи­ вающее какие-нибудь черты литератур­ ного произведения или художественную систему писателя. Чехов не ставил пе­ ред собой задачи пародирования художе­ ственной системы гениального сатирика. Молодой автор учился у Щедрина приё­ мам сатирической типизации, усваивал его творческий опыт. Значение этой шко­ лы для Чехова чрезвычайно велико. Но Чехов не повторяет Щедрина. Он находит новые средства сатирической типизации, умеет в лаконичной, до предела отточен- * А. П. Ч е х о в , т. III, стр. 38 и 39. 2 А. П. Ч е X о в, т. III, стр. 39. а Ю. С о б о л е в . Чехов. Изд. «Федерация», 1930, стр. 151.