Сибирские огни, 1950, № 5

мы используем эту засуху для отыска­ ния средств борьбы с ней. Терентий Семёнович вернулся к •письменному столу, достал из ящика аккуратную четвертушку писчей бумаги, поспешно уселся и, очень оживившись, начал быстро чертить тем же остро очи- ненным карандашом. — Вот. — быстро закончив схема­ тический чертёжик, заговорил Терентий Семёнович, — считается, что чем глуб­ же посеяна «пшеничка» (шадринцы любят употреблять уменьшительные на­ звания, когда говорят о хлебе и о 'зем­ ле), тем это лучше на случай засухи. А смотрите, что получается... Схема была настолько наглядна, что почти не требовала объяснений. Вот зерно, положенное «на постельку» глу­ боко, т. е. на всю глубину взрыхлён­ ного предпосевной обработкой слоя. Первичные корни, которые исходят из самого зерна, ушли далеко вниз, в глубь влажной «постельки». Однако этого недостаточно. При правильном развитии, в период кущения, растение пшеницы должно дать ещё вторичные узловые корни, которые образуются около поверхности земли. Они и обра­ зовались, но не смогли пробить толщу защитного сухого, рыхлого слоя земли, не смогли дотянуться до уплотнённого, ещё влажного слоя — слишком уж толст был верхний защитный слой. Вследствие этого растения до конца их вегетации получали пищу из земли только по одним первичным корням; вторичные корни так и не образова­ лись, то есть корневая система оказа­ лась неполноценной. А вот на соседних двух чертежах верхний взрыхлённый слой почвы — в одном случае средний, в другом совсем неглубокий. Зерно по­ ложено «на постельку» мельче, вторич­ ные корни успели дотянуться до влаж­ ного слоя, развиваются нормально и кустик пшеницы питается полной кор­ невой системой. Вопрос, в сущности, сводится к тому, что даже в очень за­ сушливое лето верхний взрыхлённый слой «одеяла» выгодней иметь не слишком толстый, но в пределах четы­ рёх—пяти сантиметров. — А в случае мочливого лета? — Тем более, — Мальцев улыбнул­ ся моей наивности. — Это же оче­ видно. — Но в таком случае вопрос совер­ шенно ясен. — Да нет ещё, — Терентий Семёно­ вич отложил чертёжик. — Пока ясно только, что над этим стоит поразмыс­ лить. Мальцев помолчал задумавшись, сверху вниз провёл по лицу широкой ладонью, спрятав в ней короткий зевок. — Ночи уж очень коротки, — объ­ яснил он мимоходом. — Если хотите, я вам всё это покажу... Вы как насчёт ходьбы? — Терентий Семёнович выпря­ мился за столом, видимо, возвращаясь к своим заботам. — Вот, например, во­ прос о плотности почвы... Между про­ чим, вы читали мою статью о возмож­ ности ускорять восстановление структу­ ры почвы? Благодаря засушливой пого­ де и тому, что мысль очень заострилась в этом направлении, я ещё раз поду­ мал о прекрасных экземплярах пшени­ цы, случайно выросшей на дороге... Конечно, на дорогах скапливается из года в год навоз и другие удобрения, но всё же полоса дороги •— это ведь очень плотная, утрамбованная земля. И, несмотря на то, что с весны не вы­ пало ни одного дождя, случайно про­ сыпанные на эту утоптанную землю зёр­ на пшенички, только прикрытые тонким слоем рыхлой земли, дали растения не хуже, а, пожалуй, лучше, чем на со­ седнем, отлично обработанном поле. Разве это неудивительно? Разве это не даёт ещё раз оснований задуматься над тем, какая же плотность почвы являет­ ся для пшенички наилучшей. Стук в дверь прервал разговор. Те­ рентий Семёнович произнёс своё обыч­ ное «пожалуйста», и появилась пожи­ лая женщина в платке, в простенькой кофточке и босиком. Увидев незнакомо­ го человека, она смутилась и хотела уйти, пробормотав, что не к спеху, можно и в другой раз. Мальцев удер­ жал её. Я догадался, что это одно из депутатских дел и взял со стола газету, чтобы не мешать. Действительно, жен­ щина зашла попросить о содействии, но дело оказалось уж очень маленьким: речь шла о том, чтобы поскорее полу­ чить рентгеновский снимок из шадрин- ской больницы. Разговор вёлся в таком тоне, точно беседовали два рядовых колхозника. После женщины появился письмоно­ сец с газетами и толстой пачкой писем, напомнив почтальона из Довженковско- го «Мичурина» на экране. Затем зашёл поговорить о текущих делах колхозный садовод. Не успел уйти садовод, позво­ нил по телефону председатель колхоза и сообщил, что в столярной мастерской готовы модели лапчатых зубьев для Зиг-зага и спросил, как их отправлять. Терентий Семёнович соединился с рай­ комом и посоветовался по этому поводу с Поляковым. Заметив, что я не понял, о чём шёл разговор, Мальцев в двух словах разъ­ яснил его сущность. - Исстари в Зауралье кроме ^ обыкно­ венных острозубых борон для борьбы с сорняками употреблялись бороны с зубьями в форме лапы. Лущильники и другие более современные орудия по­ степенно вытесняли эти лапчатые боро­ ны, но недавно, в поисках способа не так глубоко тревожить и возможно меньше распылять и иссушать предпо