Сибирские огни, 1936, № 3

пало. Уже поздно, шнур зажжен.. Иди, старыйхрен, наперекличку. Одинвынулизжилетногокарманачасы ввиделуковицы. — Скоровзрыв. Ничего, старик, непо­ делаешь, зализывай молебен заупокой дщериинареченогое. Попу Аркадию доходбудет, атвоястарухаещепотомков принесет,ты, видать, крепкий,насиеспо­ собен.. Идругойсказал: — Добробы сын, ато— дочь! Есть очем'суматошиться! И гневослепилбергалаионбросился наэтихлюдейипринялсяхлестатьихпо лоснящимся, припудреннымлицам.. Итут же, на'бергамте, дежурныйзаплечныхдел мастернаказалегоплетьми. (Икогдаста­ рикабилипоисхудалойшине, онслышал грохотвзрывовискаждымвзрывомсерд­ цепрыгалотаквысоко, чтоедваневы­ скакивалоизгорла. Гуруещеприбавили занеявкунаперекличку. Саднилодушу, саднилотело.. В лаза­ рет, какобычнопослесильногосечения, старик непошел, апотащился домой. Софьяоткрылаворотаинеспросилани очем. Онанеспалавсюночь, прислуши­ ваясьввзрывам. Молчапомоглаонаста­ рикуснятьокровавленныйкафтан. Фалалеевич пил молоко, спина болела уженестольсильно. Затоувеличивалась больвдуше.(Онподнялся,кряхтя,наверх- пий этажсвоегоопустелого1 дома, открыл сундук, наполненный ветошью и вынул старыйпистолет— оченьдлинный, сви­ тымкуркомикогда-тораскрашенным, те­ перьоблупившимсяложем. И меховойме­ шочекспорохомипулямитакжебылвы­ нутизподспуда. Огарикразглядывалржав­ чинунасвоемпистолете, сокрушеннока­ чалголовой, пытаясь взвестикурок. Не­ заметноподошлаСофья. Ееглазавоспа­ леныслезамиибесонойночью. — Что-товы, тятенька, затеяли? — Пистольчиститьнадо,— сквозьзу­ бы пробурчалотец. — Ты вотхозяйкой осталась, такхотьбыво-времяприсмотре­ ла, пропадаетдобро-то. — Аначтовам, тятенька., пистоль?. — Нетвоегоумадело. — Нет, выскажите! Я вамнынчеод­ напомощница. —• Ладно, кольтак. Пистоль древня, ещедедывбасурмановпалили, аежели вычистить— наштейгераокаяного, си- речь, КривуюСмерть, сгодится. — Неладнозадумали, тятенька! Оста­ витеменя, бедную, сиротойнесчастной.. —• Сиротойтебетакитакоставаться. Яуждолгонепроживу. — Повремените, батюшка. Ачтоявам доброе баятьбуду: штейгер-от неодин. Ихмного журавлейокаянныхсошпагами. — Ин, твояправда. — Одноговмогилу положить — де­ сяткидругихостанутся. Нет, надо самое* семяихистребить,всехизничтожить, как. Емельян светИванович ПугачевнаУра­ леданаВолгенаднимитворилсуд! Черныекосыразметалисьитакойжар былвсловахСофьи, чтовсяонапоказа­ ласьотцугорячей, распаленойионпо­ думал, чтоустаршейдочериеще много- сил, хотьиспыталаона столькогоря и сталаужестаретьивянуть. — Думаеткомне, батюшка, засылать сватовповарначальника Никишка, п<> прозвищуНемец. Он вдовеция вдова. Ну, покаонсватовпошлет, яегохитро­ стьюбабьей, насурмившись ибровина- черня, проведуивыведу. Готовитсяугос­ подинаХлопинадлявсехжуравлейпир., Ивы, гятя, не беспокойтесь, пистоль спрячьте, изне токмоворон пугатьда крыс. А журавлямнадобноиное. И вот увидите, чтоимбудет. Принесите лишь, мнедобруюгорсть руды, в исподнем, спрячьте, чтобниктоневидел. — Добро, дочь. Нобергалунужнобылокак-то разря­ дитьнакопившуюсявнемзлобуитоску. Он вышел на улицу и, кряхтя, сломал шест, накоторомвиселнумер. Ребятишки соседейзапищали, сидяназаборе: — Глядите! Дядя Гур сума слятил„ шестнумернойломаетналучину! Фалалеевичшвырнулим жестянку. — 1 Играйте! Снова,подошлаСофья. — Что, тятенька, творите? — Ненадобенмненумер! — устари­ кадергаласьбровь, слезабежалапоще­ ке. Он охнул и схватилсязапоясницут облепленную самодельнымпластырем. — Не хочуподнумеромжить! Бейте, уби­ вайте, какдочь Анну убили!. Захлебываяськипучимислезами, онсел наземлю. Софьяосторожнопогладилаего рукуиемупочудилось, чтоэтоне дочь гладит, апокойнаяжена, когдаониоба ещебыли молоды и встречались перед свадьбойнавечерках. — Идитевизбу, испейтемолочкапар­ ного. Нумеря поправлю, дайте-ка его*